и еще раз. Тогда Гриша и не собирался его убивать, сознательно не бил в верхнюю часть тела, чтобы ненароком не попасть в голову. Если он умрет, это будет слишком просто. А он должен мучиться.
Нет, это не было состоянием аффекта, которое описывают многие как беспамятство. Парень все прекрасно понимал, а еще он понимал, что за это ему грозит, но иначе он просто не мог. Он не мог молчать, не мог не ответить и не мог не наказать.
На следующий день приехала скорая, полиция и прочие радости жизни. Его, как неуравновешенного подростка, поставили на учет, но зато он добился своего: отчим уехал и дал матери развод. На память он получил третью степень инвалидности и больше дюжины переломов.
Дальше вспоминались многие и многие похожие случаи, когда Гриша впадал в холодную ярость. Драки на выездах и стадионах, в подъездах и лесах за городом. Потом пошли воспоминания Квази Эпсилон, в которых его холодная Боевая Ярость множилась на технологии двадцать шестого века с импульсными клинками и кибернетическими усилениями тела. Бой на Альфа Нове, сражение с Гремучником на Еве, Малая арена и Арена у Скипидара. Каждый бой, словно сжатый до концентрата эмоций, промелькнул в голове.
Гроссмейстер крепости Анна, мастер Гершвальд, был игроком 201-го уровня, класса «Мастер меча», сейчас практиковался на тренировочной арене, размахивая деревянным мечом, в окружении шести своих учеников. Ученики были НПС, но это не значит, что они хуже владели оружием. Вшестером они заставляли игрока, выбравшего стезю Рыцаря Аркрума, орудовать мечом всерьез.
На манеж тренировочной площадки, огражденный тюками с сеном, вышел мастер Арсл. Арсл являлся неписем и адептом школы Тайной магии и только что он увидел то, что не мог осознать. Только что он проник в сознание и воспоминания пленника, который пытался ограбить, казалось, неприступную крепость. Вот только его воспоминания были не настоящими, их просто не могло существовать.
– Мастер Гершфельд. – едва повышая голос, произнес маг, чтобы привлечь внимание гроссмейстера крепости. Гершвальд умылся из деревянной кадки, и маг подал ему грубое льняное полотенце.
– Что с лазутчиком, Арсл? – забасил гроссмейстер, промакивая бороду полотенцем.
– Мастер, я не знаю. Мне кажется, либо он сумасшедший, либо над его воспоминаниями поработали.
– Он ничего не помнит?
– Напротив. Он все помнит, вот только само содержание. Гроссмейстер, я видел его воспоминания. Это лазутчик, невероятно кровожадный, и он Герой. Так что теперь понятно, как он попал в сокровищницу. Через алтарь Возрождения, – озвучил свои выводы маг школы Тайны.
– Ты не в первый раз сталкиваешься с такими. Насколько я знаю, тебя вряд ли можно пронять видом человеческой крови.
– Меня смутили не кровь и не суть его воспоминаний. Больше другого меня поразили декорации, где происходили его воспоминания. Мастер, я видел колесницы без коней, мечи, сотканные из чистого огня, и железных големов. Мне кажется, что кто-то