больной ноги, Эмили сочувствовала девушкам, которые по тем или иным не зависящим от них причинам уступали другим юным леди, быстрее добивающимся успеха. – Миссис Меллотт по-своему добра, но ее больше заботят приличия, нежели душевное состояние Кэтрин. Пожалуй, надо осторожно поговорить с ее братом. Он перенес тяжелый удар, но ведь он – мужчина и не имеет права предаваться своему горю слишком долго, тем более когда кто-то нуждается в нем».
Тут леди Гренвилл отложила перо и горестно покачала головой. Ее собственный супруг уже больше пяти лет тосковал по своей первой супруге и, похоже, не намеревался что-то менять в своем полузатворническом образе жизни. О, разумеется, он не пренебрегал делами поместья и финансовыми вопросами, касающимися вложенных им средств, и время от времени посещал балы и обеды у своих соседей, но его жена почти не видела его. В Гренвилл-парке лорд Гренвилл чаще всего проводил время в кабинете, куда Эмили заходила очень редко, и супруги порой за два или три дня обменивались лишь парой фраз. Единственную отраду и утешение Уильям находил в сыне, а для леди Гренвилл места в его сердце так и не хватило. С каждым годом она чувствовала, что одиночество и неразделенная любовь все сильнее давят на нее, и старалась заполнить свои дни встречами с друзьями и заботами о тех, кто, по ее мнению, в этом нуждается.
Минувшим летом она постаралась сделать все возможное, чтобы ее юная подруга Сьюзен и кузен ее супруга Генри Говард составили счастливую пару. Мысль об их предстоящем венчании согревала ее, позволяла отвлечься от ужасных, пугающих событий, случившихся на закате лета.
Теперь ее беспокоила Кэтрин Рис-Джонс, но душой она болела за Джейн. Мисс Соммерсвиль была ее подругой, к тому же в ее характере причудливо сочетались черты, которые могли доставить ей в будущем немало неприятностей, – доброта и корыстолюбие, прямота и хитрость, нежность и холодность…
Когда Хетти доложила о появлении мисс Соммерсвиль, Эмили с радостью закрыла свой новый дневник. В Уэймуте она начала писать в чистой тетради, чтобы страницы, посвященные недавним смертям горничных и разоблачению лорда Мортема, больше никогда не попадались ей на глаза. Как и история с потерянным и обретенным бриллиантовым ожерельем.
– Джейн! – Эмили не стала подниматься с кресла, близкие друзья охотно прощали ей это отступление от правил вежливости. – Хетти, прошу вас, принесите нам свежего чая и миндального печенья.
Горничная торопливо направилась выполнять поручение – за несколько месяцев, проведенных ею в Гренвилл-парке, она успела узнать, кому из визитеров хозяйка искренне рада, а кого лишь терпит из необходимости выполнять светские обязанности.
– Как ты себя чувствуешь? – осведомилась мисс Соммерсвиль, – Погода сегодня отвратительная, должно быть, твоя нога ноет больше обычного.
– Всего лишь немного больше, – Эмили поудобнее устроила больную ногу на подушке и повернулась так, чтобы хорошо было наблюдать за выражением лица Джейн, когда та начнет свой рассказ.
Мисс