Баллада о шести пассажирах. Lyngaur

/p>

      Предисловие

      Шесть шелестящих шерстопёров известны своим искусством закусывать удила. Шесть нелегальных визитёров славны своими самовоспроизводящимися квазиприходами. Все энциклопедии мира говорят о них, как о непредвзятых в себе. Все поэты мира посвящают им свои стихи и поэмы: «Я помню море пред грозою…» – говорил Пушкин; «Предчувствую тебя. Года проходят мимо…» – вторил ему Блок… а из заграницы басурманской откликался Бодлер: «Ce ne seront jamais ces beautés de vignettes…» Ну и как же было удержаться и не вставить свои пять гульденов вашему непокорному слуге, имеющему несчастье принадлежать к этой необъятной когорте пьяниц, наркоманов, извращенцев и самоубийц?!

      И вот баллада, воспевающая неоспоримые достоинства шестерых парней нескромных, готова и предъявлена на ваш небеспристрастный суд. Будьте к ней немилостивы и безжалостны! Рвите и жгите, не прочитав! Спешите вынести вердикт, покуда она вам не вынесла мозг!

      п. с. Ежели вы всё-таки, – не иначе, как под действием чего-то адски-крепкого, – преисполнились безрассудной смелости и решили окунуть своё, ни в чём не повинное, незащищённое сознание в отравленные воды сей нетривиальной баллады, то автор считает себя вправе последовать жирному примеру весьма известного прокуратора Иудеи…

      Achtung!

      Книга содержит иллюзорную лексику.

      Возрастное ограничение 98+.

      Баллада о шести пассажирах

      В тенистых падях Средиземья,

      В зелёных стеблях тростника

      Росло невиданное племя

      Ребят невидимых пока.

      Они сжигали свою карму

      Ответным отблеском огня,

      Топили дым в тени казармы,

      Торчали в половине дня.

      Служил им скальпелем пельмений,

      Струной несомкнутой руки…

      Точили сны враги без тени,

      Текла им в рот вода реки.

      Архонт нехилый шил им дело,

      Арабы ставили стекло.

      Как Никодимовы заделы

      Карманом выливали зло.

      Апрельским днём струилось время,

      Акафист лился не в себя.

      Невиданно живое племя

      Наотмашь гладило, любя.

      Их было шесть, – не семь, не восемь,

      Игривых, бодрых, молодых,

      Законом отменивших осень,

      Забавно пляшущих гнедых.

      Юла карманная крутила

      Южан на шитом потолке;

      Молчали шесть и пела сила,

      Меняя радугу в руке.

      А взгляд примерного скитальца

      Арканом плавал при луне;

      Ползли минуты через пальцы,

      Промежность прела на коне.

      Один за всех, и все туда же…

      Оставь забытое в крови.

      Люби размеренную дважды!

      Лови движение брови́!

      Она взорвёт твоё сознанье,

      Откроет дверь в твоей груди.