драки. Сережа и Юлиан дрались целый день, на каждой перемене. А после уроков случилась финальная битва. Сергей поверг противника, и Юлиан с разбитым носом, подбитым глазом и кровоточащим ухом, признался, что переврал и оговорил дружка. Сергею тоже досталось, но бойкот был снят.
После этой истории Сергей сильно переживал одиночество, отсутствие друзей. В его детском мировоззрении верность дружбе и товариществу играли важную роль. Еще одно отвержение он не переживет.
«Не дай бог, – думал Сережа, топая по узкой тропинке среди бурьяна и колючек, – этот гад расскажет кому-то о Муси. То, что Антон придурок знают все. Если узнают, что я нытик и размазня, мне конец. Нет, я не нытик, просто Мусю жалко. И котят!» Предательские мурашки вновь пробежали по спине. Вид умирающего животного, вываливающиеся кишки, лужа крови и осуждающие зеленые глаза с угасающими зрачками снова предстали в детском воображении.
«Вот достану ему эту банку с бензином, и все! – уговаривал себя Сережа. – Больше никаких дел с этим гадом!» Эта мысль появилась как раз в тот момент, когда тропинка уперлась в густые заросли лесополосы. Прямо у забора, в кустах Сережа нашел пустую трехлитровую банку и запиханный в нее обрубок резинового шланга. Наклонившись за преступным инвентарем, мальчик заметил под бетонным забором лаз, прикрытый раздолбанным ящиком. О лазе Антон ничего не говорил, но в любом случае это существенно упрощало задачу.
Сережа раздраженно, ногой выбил ящик и полез на стройку. До тракторов, ЗИЛа и остальной техники метров двадцать. Сторожа видно не было. Мальчик его бы заметил. А вот собака … Она может выскочить в любой момент, из любого места. Тогда, конец. Он вернулся за банкой. Обратно лесть не хотелось. Плохое предчувствие его не покидало. «Ты должен, – уговаривал себя Сережа, – ты не трус. Докажи, что не трус. Если не полезешь, тебе конец. С трусами никто не дружит!»
Мальчик выполз из-под забора и, не поднимаясь, на карачках, пополз к технике. Каждую секунду он ожидал злобного рычания и броска разъяренной овчарки. Когда до заветного ЗИЛа оставалось меньше пяти метров, Сережа встал на ноги и, пригнувшись, подошел к кабине. За ней чернел бензобак. «Ху! Пока все нормально, – подбадривал он себя. – Все хорошо. Все получится!». Заглянул в проем между кабиной и бортовым кузовом. Вдалеке, метрах в двухстах за выкопанным руслом пока еще сухого канала, разглядел вагончик строителей и будку сторожки. Чуть дальше на белом фоне бетонных плит забора, синели въездные ворота. Одна половина ворот была приоткрыта и, у проема, стоял сторож. Он с кем-то разговаривал. Из-за открытых ворот не было видно, с кем говорил мужчина. Не трудно было догадаться, это Антон. Рядом, у наг сторожа, навострив уши, сидел огромный пес. В какую-то секунду Сергей отчетливо увидел, как собака повернула морду в его сторону. Сердце мальчика остановилась. Сейчас псина рванет к нему. И у него останется минимальный шанс. Бросить банку, шланг и, со всех ног, устремится к лазу. Сережа присел на корточки. Тяжело дыша, прислонился к передней покрышке грузовика. Собрав