регулы. Но она уже все знает. Месяц я работала над ней. Ах, какая она сладкая, и ждет не дождется тебя, каждый день просит меня ускорить вашу встречу. С ней ты забудешь обо всем на свете, господин.
Минос мечтательно закатил глаза, на его лице застыла улыбка.
Старуха вся подалась вперед, кажется, она решилась на что-то:
– Я хочу попросить у тебя, господин, новое тело для меня, не могу уже находиться в этом. Это уродство просто доконало меня.
Господин тут же нахмурился:
– Изольда, сколько раз мы уже делали это? Как только тебе исполняется сорок, так твое тело начинает отражать твои дела, повторяется одно и тоже. Ты для меня – прекрасная красавица. Делаешь для меня больше, чем кто-то еще, я очень ценю это. Пойми, сейчас не время это делать. Пока будет идти пора твоего детства, пока ты поумнеешь, я не могу ждать. Ты будешь мне нужна в ближайшие два года. Но знай, когда мы получим книгу, я смогу дать тебе любое тело, и тебе не придется ничего забывать.
Миносу нужна Изольда, Халли видела это. Ему нужно было, чтобы старуха, без оглядки ни на что, служила ему. Отхлебнув вина, Изольда спросила:
– Ты сейчас думаешь о книге, господин?
– Это мой последний шанс. Я должен добыть ее. Еще никогда я не был так близок к цели. Представляешь, Хранитель – моя дочь, я думаю, она будет такой же сладкой, как и все мои дочери.
Старуха в сомнении покачала головой:
– Господин, почему ты думаешь, что она поможет тебе?
– Мне помогут гены, Изольда, мои гены. В ней моя кровь, я жду только смерти старухи, вот она может помешать мне.
– Ты разве не берешь в расчет Марию?
– Эту глупую курицу я обезоружу, через три дня у этой змеи вырвут жало из ее чрева, и она умоется кровавыми слезами. Сейчас даже оставлю ее в живых, пока не подберу подходящую кандидатуру для ее силы, эта сила должна работать на меня. В общем, мне повезло, что сила досталась ей: она думает только о своей семье, глупая курица. Ей безразлично все человечество. Хорошо бы заделать ей сына, я должен проработать и этот вариант. Поэтому так важно оставить ее в живых. Ты знаешь, как опасна эта сила?
– Ты уничтожишь Заратустру? – спросила в тревоге старуха.
– А почему это так волнует тебя?
Изольда побледнела. Она боялась сказать правду и смотрела изучающее на своего господина. Но, кажется, он был в хорошем настроении, поэтому она произнесла:
– Ты думаешь, они не защитят своего верного воина? И разве это простится тебе?
Лицо Миноса исказила странная гримаса. Изольда озвучила то, о чем он думал все последнее время. Он знал, что заходит слишком далеко, но жгучая обида просила мести, злоба разрывала его, она была сильней страха. Ведь Минос никогда никому не прощал обиды, не простит и сейчас, много сотен лет он мечтает отомстить. Сейчас он убивает двух зайцев: мстит за то, что был отвергнут той, далекой Марией, и этой, так похожей на нее. Его руки сжались в бессильной злобе:
– Хватит каркать, Изольда. Скажи лучше, Сененмут скоро отправится в царство