Мухомор. И достал он багром жареного гуся. Вот и притча вся!
Байка про упырей
Есть упыри кусучие. Они – как мыши летучие. Пьют по ночам кровь из детишек. Но заговор сотвори, не прилетят упыри. А бывают упыри в обличье людском. Бродят они по городам и станицам. Бродят и выискивают жертвы. Такие упыри прикидываются то нищими, то богатыми странниками, то случайными прохожими. В облике девицы может прийти упыриха. В ремках чернеца может упырь затаиться.
Зашла как-то во двор деда Мухомора странница, попросила воды напиться. Лицо у женщины бледное, изможденное. А глаза – неподвижные. Бабка Мухомориха пошла до колодца. Воды свежей зачерпнуть в бадью. А внучка Настя пса Полкана загнала в будку, закрыла его там заслонкой. Больно уж свирепо бросалась собака на странницу.
– Какое у тебя красивое ожерелье, юница! Позволь потрогать его, примерить! – попросила ласково пришелица.
Настя забыла о наказе волшебницы Берегини никогда не снимать ожерелье, никому его не давать. Девочка подала ожерелье женщине. Странница уставилась своими неподвижными глазами на глупенькую Настю. И стала бледнеть Настенька. А щёки женщины порозовели.
Принесла бабка Мухомориха воды в туеске, а странницы нет. Пёс Полкан в будке лаем изводится. А внучка Настя лежит у крыльца бледная-пребледная. Вроде бы прилегла на рогожку и уснула. Поняла тогда бабка, что заходила во двор упыриха. Вытянула она все соки жизни из девочки. Да ещё и ожерелье чудное похитила.
Заголосила бабка Мухомориха. Дед Мухомор выскочил из хаты с ружьём. Полкан из будки собачьей вырвался и настиг упыриху за околицей. Упыри боятся собак, огня и креста. Тут народ сбежался. Мужики с кольями. Бабы с вилами.
Пришлось упырихе вернуть ожерелье. Упала она на колени с мольбой:
– Помилуйте меня, не предавайте огню! Я даже близко к вашей станице за сто лет не подойду!
Отпустили казаки упыриху. Не стали землю свою марать. А Настя тронула правым мизинцем голубую бусину… И спустилась к юнице с белого облака волшебница Берегиня. А о чём они говорили, это не слышала даже бабка Мухомориха. Но, говорят, вскоре Настя заневестилась. И про упыриху забыла.
Но ведь что ни говори, где-то есть и упыри. И растёт трава-пырей для козы и упырей. Но коль от грязи пупыри, то при чём здесь упыри?
Хомут и ярмо
Хомут в конюшне ворчал на ярмо:
– Какое ты, ярмо, грубое! Погляди на себя… Нелепая оглобля, две деревяшки-перекладины. Трёшь быкам шею. Одно мучение от тебя бедным животным. Как токмо они землю пашут в таком неудобстве.
Ярмо поскрипывало в ответ:
– А ты, хомут, мягкий. Войлок добротной кожей обтянут. Но супонь цепка. Не вырваться лошади. Захомутаешь коня, и нет ему жизни.
Хомут спорил:
– Я все-таки помягче, подобрее!
Бык жевал в стойле солому и слушал перебранку хомута с ярмом. Рядом с ним конь измождённый стоял.
– Что же лучше? Ярмо или хомут? – спросил бык у клячи.
– Не знаю! – ответил конь. – Надобно узнать у хозяина.
Когда