парней с короткими дротиками. Но они не дошли – на полпути на их дороге выросла вылезшая из экза Ссака, имеющая на себе из одежду одну только дырявую майку и старые шорты. Это не считая тяжелых армейских ботинок, которыми она в следующую минуту выбивала тупую дурь из обиженных за дедушку парней. Отвернувшись, я продолжил изучать мертвого зверя, что спустя десятилетия службы все же не выдержал и сошел с ума. Судя по количеству уже заживших побелевших рубцов, этот зверь плавал по Рио Рохо лет пятьдесят, а то и больше.
– Торгматы работают, сеньор Оди, – церемонно заявил подбежавший Хорхе и протянул мне оказавшуюся приятно прохладной банку. – Апельсиновый сок. Витамины для мозга!
– Закупайтесь, – велел я, коротко кивнув. – Больше напитков. Выгребай все лекарства, что можно купить.
– Валюта только внутренняя…
– Трать свое бабло, Хорхе, – буркнул я. – Живы будем – сочтемся, боец.
– На тебя не пожалею и последнего песо, лид. А вот остальные…
– Ссака!
– Да?!
– Как отмоешь ботинки – топай к торгматам. Проверь, как они сработают на отмерзлую старуху вроде тебя.
– Есть! – рявкнула наемница, сходя с трясущегося от полученного удовольствия парня с разбитой харей. – Что брать, если дадут?
– Хорхе пояснит.
– Ага.
– Там что вообще продают?
– Одежду, напитки, пищевые добавки, лекарства, а еще инструменты, обувь, веревки… много веревок!
– Берите все нужное.
Когда снова появился мудрый советник Мигель, Каппа тут же предупредил его издалека:
– Не вздумай навести оружие на командира, старик.
– Я мирный речник, о воин, – тихо улыбнулся советник племени. – Нам ни к чему конфликты…
– Ты меня слышал.
– Твои воины… жестоки, – сделал заключение Мигель, с горестью и с некоторым разочарованием глядя на распластавшихся на досках причала парней. – А эта женщина…
– Это женщина не из тех, кто позволит какому-то тупорылому обидчивому ушлепку похитить себя, отвезти на берег к дракону и там позволить гоняться за собой.
– Твоя правда… Но мы верим в великодушие Матери, что наказала нам проявлять доброту ко всему живому.
– Но когда дивинус сходит с ума – вы без колебаний стреляете в него пулями нитроэкспресс семьсот, – рассмеялся я, принимая из рук сопровождающего Мигеля мужчины тяжелое ружье.
Оглядев, вернул обратно. Однозарядное, переломное, машинное производство, оружейная сталь. Все настолько массивное, что при должном уходе прослужит вечно. На прикладе самодельная подушка, что должна смягчить чудовищную отдачу. В цевье предусмотрено отверстие для установки на специальную треногу – а она прямо над нами, на одной из террас плавучей крепости.
Второе ружье впечатлило меня еще меньше. Переломный двуствольный штуцер. Вес около десяти килограмм, ничего необычного. Идеально для пальбы по крупным целям, особенно если стреляешь почти в упор. У нас есть почти такой же, вот