в груди.
Перед дверью в кабинет ректора, как раз напротив дивана, за массивным столом из тёмного дерева восседает угора Нолла, секретарша. Длинные волосы стянуты на затылке в тугой пучок, за нос зацепились очки в толстой оправе, длинные ногти сверкают кроваво-красным лаком. Туран невольно поёжился. Кажется, будто угора Нолла только что порвала очередного выпускника на куски. Эмоциональный фон далеко немолодой секретарши светится деловой сосредоточенностью и напускным спокойствием.
Угора Нолла не мастер, даже самые простые методы сокрытия собственного эмоционального фона ей недоступны. Другое дело, что она так долго живёт и работает среди мастеров и до такой степени научилась контролировать собственные эмоции, что временами кажется, будто за массивным столом сидит большая бездушная кукла в сером платье со стеклянными неподвижными глазами. Хотя, Туран с трудом подавил невольную улыбку, больше всего угора Нолла похожа на сторожевого пса перед воротами хозяйского амбара. Можно сколько угодно стоять на безопасном расстоянии, орать, ругаться и корчить рожи – даже не вякнет. Но! Упаси бог приблизиться, коснуться тяжёлого замка хотя бы пальчиком – тут же сорвётся с места и оттяпает руку. Она может.
Дверь в кабинет ректора с тихим шелестом распахнулась. Наконец-то! Туран резко повернул голову.
– Следующий! – долетел из глубин кабинета голос ректора.
В приёмную стремительным нервным шагом выскочил Пок Вист из 708 группы. Хик Олеж тут же резко сорвался с дивана. Эмоциональный фон выпускника на миг окрасился яркими цветами нетерпения, ужаса и надежды. Дверь в кабинет ректора мягко захлопнулась за спиной Хика Олежа. Но это ладно, Туран повернул голову, гораздо более интересен новоиспечённый мастер Тиллурской империи.
Пок Вист крайне недоволен. Бурные эмоции разорвали его пси-барьер к чёртовой матери. По приёмной комнате расплескались эмоции новоиспечённого мастера. Туран невольно наморщился, пальцы правой руки дотронулись до виска. Лицо у Пока Виста такое, будто ему вместо сладкого пирожка с клубничным вареньем подсунули чёрствую четвертушку чёрного хлеба, к тому же густо намазанную самой горькой горчицей. Пок Вист чувствует себя обманутым до глубины души. Былого страха перед ректором у него больше нет, зато есть желание вернуться в кабинет и надавать мастеру Ерпанову по шее. Так часто бывает, почему-то. Туран с тоской глянул на большой серый конверт в руках Пока Виста. Эх, поскорей бы получить такой же.
Двадцать пять лет назад Туран родился в сельской глуши, в маленькой деревеньке с очень выразительным названием Дальнее. И действительно – дальше некуда. До Шоргана, ближайшего захудалого городка с населением меньше десяти тысяч человек, сотня километров по разбитой дождями и колёсами телег дороге. Ни синематографа, ни газет, ни фабрик, ни заводов в Дальнем отродясь не было. Каменный храм Великому Создателю за деревней на пригорке – единственная на всю округу достопримечательность. И тот нуждается в основательном