он такой? – спросил Ботаник.
«Ох уж мне эти ученые! – разозлилась я. – Все-то им знать надо! Ну какая ему разница? Мы же не орнитологи!»
– Он тоже изучает птиц. Но не всех. Никив помешан на канарейках. У него дома их штук сто.
– Кантбишно! – не поверила Вероника.
– Точно говорю. И книги про них читает, и сам статьи о птицах в журналы пишет. А дома у него все заставлено картинами с канарейками, статуэтками канареек, книгами про них…
– И где же обитель почтенного Никива? – продолжил дотошный Ботаник.
– На Почтовой. Я тоже там живу. Не в доме, правда, а в квартире.
– Будешь нашей нитью Ариадны? – снова продемонстрировал знание древнегреческих мифов Ботаник.
– Чего?
– Дорогу покажешь? – перевела я Славе и обворожительно улыбнулась.
– Сейчас не могу, надо вернуться в «Звезду». Я же прямо из-за прилавка сувенирного за паршивцем, малолетним воришкой, погнался. Встретимся у супермаркета «Патерсон» на Луначарского. Это в центре. Найдете сами?
– У нас есть карта, – кивнул Ботаник. – Мы, ученые, без карты – никуда!
– Я буду там в семь. Пойдет?
– О’кей! – весело сказала ему Вероника. – Ровно по линии!
Супербяка одобрительно мяукнул в сумке.
Глава 7, в которой мы попадаем в канареечный музей, а я – в неловкое положение
Велосипеды снова оставили у продавщицы мороженого. Слава ждал нас у супермаркета.
По дороге к таинственному Никиву я поняла – мне почему-то хочется подружиться с городом, в котором живет Слава. Может, прохладным августовским вечером Скучнигород будет выглядеть привлекательнее?
Чистенькие улицы. Уютные домики, плотно прижатые друг к другу, как мелки в коробочке. Кирпичные пятиэтажки-новостройки, гордые, как первоклассники на линейке. Пахнет дымом и немного яблоками из палисадников. В общем, мило, но все же скучнова… Я не успела додумать мысль, поскольку мое внимание привлекла уличная сценка.
К окошку одного из домиков-мелков подошел усатый дядька. Постучал – и окошко открылось. Выглянула веселая толстушка в цветастом платье.
– Люсь, – сказал усатый, протягивая толстушке пакет, – я тут тебе качалочку притащил. На!
Я развернулась к Славе:
– Что такое – «качалочка»?
– Колбаса, – ответил тот. – Ну, такая, как матрас, с загнутыми краями.
Я оглянулась на Люсю и усатого. Смешно! Потом остановилась, шлепнула блокнот на стену пятиэтажки и записала слово «качалочка».
– Ты как иностранка, – засмеялся Слава, – как инопланетянка. Записываешь обычные слова.
– Для тебя они обычные, а для меня – нет, – возразила я. – Просто я учусь вашему звенигородскому языку.
– Учиться надо чему-то серьезному, – хмыкнул Слава.
– А ты учишься?
– Ага, заочно. В экстернате.
– Почему не в традиционной школе? – полюбопытствовал Ботаник.
– Времени нет. Мне надо деньги на институт скопить.
– А кем ты хочешь стать? – поинтересовалась Вероника.
– Следователем.