усатый полицейский. – Вот я вас сейчас арестую за нападение на представителя закона при исполнении путём исторгания из себя в направлении него звуковых волн, вследствие чего данное лицо получило ожоги нижних конечностей, а также повредило форменные брюки галифе. Впрочем, – посмотрел он чуть погодя на оторопевшую девушку, – мы, вероятно, сможем ограничиться устным предупреждением. При достижении договорённости. – И плотоядно улыбнулся в усы, как кот, обнаруживший сметану в холодильнике.
– А ты знаешь, что я внучка генерала Султанчикова, а?! – закричала девушка. – Если ты меня обидишь, завтра же будешь на перекрёстке машины вместо светофора регулировать усами!
Начальник побледнел и упал в обморок. А когда он очнулся, то первое, что увидел, была фотография Шашлыка-машлыка, который в плаще и шляпе убегал от старухи с поднятой над головой клюшкой. Эта фотография иллюстрировала статью о коварном проходимце, нападающем исподтишка на старух, в газете, которую совсем недавно усатый начальник полицейского участка с большим удовольствием читал.
– Это он, – сказала вегетарианка. – Вставай, у нас много работы!
По городу был объявлен план-перехват, все полицейские были подняты по тревоге и брошены на поиски «злодея шашлыка» и его «жертвы». И, как мы уже знаем, поиски эти закончились переходом Шашлыка-машлыка из статуса еды и молодильного яблочка для троицы старух-охотниц в статус подозреваемого в преступлении против них же.
– Ирония судьбы, – сказал бы здесь Сусликов-Жиринович и добавил бы: – На дуэли попал Дантес, а памятник поставили Пушкину!
История 8. Шашлык и сокамерники
Вместе с Шашлыком-машлыком в тюремной камере находились еще три персонажа:
• жулик-рецидивист Карл Руллевилле родом из северных скандинавских стран, попавшийся на том, что пытался стащить чьё-то кружевное бельё из прачечной;
• толстый хитрый банкир И. П. Желеивич, обманувший (или, как он говорил, «реализовавший риск утери денежных средств») сотни людей;
• и какой-то длинный, худой, как царапина, персонаж в пенсне, бакенбардах и панаме. Он внимательно глядел на всех из угла, в который забился, и всё время молчал – поэтому мы ничего о нём не знаем.
Когда за шашлыком захлопнулась тяжёлая железная дверь, он решил, что ему надо первому завести разговор, так как это поможет скоротать время и познакомиться.
– Всем привет, – сказал он.
– Здраффствуй, – ответил Руллевилле. – Кидай кости.
– Добрый вечер, – протянул тонким голосом Желеивич. – Проходите, присаживайтесь, у нас как раз есть свободное место, – и показал рукой на скамью.
А человек в панаме промолчал.
– Спасибо, – ответил Шашлык-машлык вежливо. – Костей у меня нет, так что кидать мне нечего, но я с удовольствием присяду.
Желеивич при этих словах забеспокоился: «Хм. Костей, говорит, у него нет. На что он намекает, неужели на меня? А откуда он знает мою фамилию (и правда, было бы странно, если бы у желе были кости), он ведь только