это муж, которого она сначала боялась, потом ненавидела, а затем просто презирала. И много, много всего такого, через что ей приходилось переступать. Все эти годы Таня возводила свое собственное здание, невидимое постороннему глазу, но для нее оно существовало во всей своей красе.
Но когда Таня посмела рассказать людям на дзене о своих потаенных мечтах, те подняли ее на смех.
– Наследство?
– Деньги?
– Это все лишь твои фантазии!
– Ты строишь свои замки на песке!
Таня растерялась. Она не ожидала такого отпора. Она была уверена, что у нее есть хорошие шансы, и вдруг такой решительный спуск с небес на землю!
– Но почему? – рискнула она спросить.
– Потому что он упырь!
– Нечисть!
– Доведет он тебя до нервного истощения, и весь сказ!
– На тебя уже страшно смотреть, бледная, кожа да кости!
– Гляди, твой муженек еще и тебя саму переживет.
Таня заплакала. Не потому, что слова незнакомых людей ее обидели, а потому, что они подозрительно сильно смахивали на правду. Тане и самой казалось, что муж выпивает из нее жизненную силу каждый день, цедит ее по капле, смакует, наслаждается самим процессом. И еще порой закрадывалась совсем уж пугающая мыслишка, цедить-то цедит, а ведь мог бы выпить ее вообще одним глотком. Нужно было ценить, что он такой из себя гурман и эстет каждый день отпивает по глоточку. Но Таня и сама чувствовала, как все трудней ей становится восполнять выпитое мужем. Если раньше ей казалось, что сил у нее очень много, дна их и не видать. То теперь она с ужасом понимала, что еле-еле наскребает силенки на самые простые и обыденные дела, о которых еще год назад даже и не задумывалась, просто делала их, и все. А муж, несмотря на свои годы, делался все бодрей.
И Таня испугалась:
– Так он и впрямь все мои планы порушит.
Но что предпринять, Таня не знала. Убить мужа своими руками, это подсказывал ей и здравый смысл, и инстинкт выживания. Против были лишь совесть и какие-то крохи самосохранения, которые подсказывали, что не имея опыта в таких делах, попасться очень легко. И что в тюрьме у Тани шансов выжить будет еще меньше. И срок она получит большой, потому что ни один судья не сочтет ее жизнь достаточно ужасной, чтобы пойти из-за этого на убийство. Ее сочтут жадной и корыстной натурой. Ведь если взглянуть со стороны, то все в жизни у Тани обстоит очень даже благополучно.
Дом – полная чаша. Она сыта, одета, обута и обласкана. Муж ее не бьет, в жизни пальцем ее не тронул. А что сама Таня хиреет и чахнет, стоит мужу к ней прикоснуться, так при чем тут муж? При чем тут этот благородный человек, окруживший сироту и нищенку своим вниманием и заботой? Судья сочтет Таню просто жалкой и неблагодарной тварью и будет в какой-то мере прав. А значит, получит Таня максимальный срок, да еще и наследство от нее уплывет в чужие руки.
Нет! Такое она допустить никак не могла. Это означало бы, что мужу удалось восторжествовать над ней. А Тане такая мысль была