ывших здесь, в Акдене. Но даже среди этого пёстрого собрания лот номер семнадцать казался чужаком. Вместо типичной для Акдены туники на юноше красовалась тонкая чёрная рубаха с вычурным рисунком на груди: скелет в женском платье плясал, размахивая руками, а под ним красовались какие-то непонятные руны. Штаны парня были порваны в нескольких местах, но разрывы казались слишком правильными и потому рукотворными. Лишь выражение лица было типичным для тех, кого продавали на этом помосте: страх, усталость и обречённость.
Вульф смотрел на происходящее со спокойной улыбкой. Он уже купил одного из нужных ему рабов, причем отдал вдвое меньше ожидаемого – никто не захотел приобретать немощного старика. В Акдене предпочитали крепких молодых мужчин. Лот номер девять мог стать хорошим слугой для престарелого отца какого-нибудь богатого болвана вроде стоящего рядом барона Хакка. Но, судя по всему, престарелые отцы в толпе имелись только у бедняков.
– Посмотрите, господа! – продолжал торговец. – Чужинец из неизведанных земель! Надёжный помощник для любого ремесленника. По-нашему говорит плохо, но всё понимает. Продам подчиняющий волю браслет за полцены! Кто первый?
– Гони в шею эту обезьяну! – выкрикнул Хакк, купивший предыдущий лот – здоровенного чернокожего слугу – по словам работорговца, отличного телохранителя. При взгляде на мускулистую фигуру негра в это легко верилось. – Толку от этих чужинцев. Лучше дай мне еще одного воина!
– Все в порядке очереди, господин, – невозмутимо заметил аукционист. – Я жду первой цены. Прошу простить, но таков порядок…
Барон сплюнул себе под ноги, показывая всем своим видом, что вертел он этот порядок, и вообще устал, и…
– Три теллера, – донеслось из толпы.
– Помилуйте, господин! – воскликнул работорговец. – Виданное ли дело – за такой экземпляр…
– Три теллера, Рум, или трахай этот экземпляр сам, – добавил покупатель.
Возжелавший воспользоваться юношей для любовных утех, к сожалению последнего, оказался вовсе не прекрасной девой с затянутым в латекс объёмным бюстом, а невзрачным мужичком лет сорока, довольно смурного вида, но с живыми бегающими глазами, да ещё и увешанным амулетами с ног до головы. Поговаривали, что живёт он вот уже вторую сотню лет, а такой вид поддерживает, забирая жизни молодых юношей, с которыми творит ужасные вещи. Так или иначе, но в колдовских умениях мужичка сомневаться не приходилось – Вульф сам видел, как он всего одной фразой заставил какого-то карманника корчиться в судорогах на рыночной площади.
От перспективы оказаться в лапах этого зловещего субъекта лоту номер семнадцать резко поплохело, и Вульф даже решил, что он сейчас свалится в обморок.
– Три теллера, – кисло согласился Рум. Его можно было понять: за нормального молодого невольника обычно выручали раз в пять больше. – Кто больше?
– Четыре, – как можно более небрежно бросил Вульф.
– Я гляжу, ты у нас любитель чужинцев, – рыкнул на него колдун.
– По крайней мере, я не сую им в задницы ничего предосудительного, – хмыкнул тот. Глаза колдуна налились кровью.
– Четыре теллера! – крикнул работорговец. – Кто больше?
– П… – колдун хотел что-то сказать, но поперхнулся от ярости. – Пя…
– Четыре теллера! Господин Варм?
Вульф наклонил голову.
– Да чтоб ты сдох! – возопил, наконец, колдун и, бормоча что-то себе под нос, скрылся в толпе.
– Четыре теллера, – вздохнул Рум. – Продано господину Вульфу Майору за четыре теллера!
– Смотри, чтобы он не сбежал, – бросил Вульф громиле-охраннику, глядя, как его приобретение сходит с помоста. Парень слегка повеселел, но не сильно. Хотя выглядел новый покупатель куда приятней, чем колдун (во всяком случае, Вульф так считал), в любом случае быть рабом – не самая лучшая участь.
С этим Вульфу спорить не хотелось.
Сам он тоже выделялся из местной толпы. В первую очередь высоким ростом, шириной плеч, светлой кожей, светлыми же волосами и голубыми глазами, каковое сочетание в этой стране встретить было почти невозможно. Преобладали здесь, в основном, степняки – невысокие, загорелые и поджарые. Правда, город находился на оживленном месте, где сходились аж три караванные тропы, а потому здесь часто попадались чужеземцы, к которым все давно привыкли.
Вот и Вульф был чужеземцем. Во всех смыслах.
Он терпеливо дождался, пока пройдут лоты с восемнадцатого по двадцать пятый, спокойно разглядывая каждый и прикидывая в уме, за сколько купят очередного несчастного. Спешить ему было некуда.
– Лот номер двадцать шесть! – возвестил Рум. На помост вывели девушку. – Чужинка из далёких краёв!
По толпе прокатился восхищённый вздох.
Девушка была рыжей. Роскошные медные волосы спускались до плеч, к ним прилагалась весьма соблазнительная фигурка, которую подчёркивал наряд – очень похожий на костюмы купленных Вульфом парня и старика. Те же странные штаны, только целые, почти такая же, как у парня, рубаха, но