свой побег. Правда, – перебил он уже успевшего поднять руку Сухого, – как уже любезно заметил Дмитрий Николаевич… Плетнёв, я же правильно запомнил? …спланировал я его плохо, ибо всё ещё нахожусь здесь, как видите.
Парень вяло улыбнулся, наблюдая, как Дмитрий Николаевич с кислой миной опускает руку.
Я с интересом оглядел остальных, ожидая, кто заговорит следующим.
– Ну, этот вот – Нарик, – бородач у стены, поймав мой взгляд, кивнул на наркомана и продолжил рассказ. – Объяснять почему, думаю, не нужно.
– Хи-хи-хи…
– Сухой… – бородач посмаковал это прозвище. – Не пьёт он, Димка. Трезвенник. И оказался он здесь случайно…
– Благодаря этому, – Сухой кивнул в сторону пьянчуги.
– Да я то шо?..
– Пьяный, да… Пьяного мы Пьяным и зовём, – пожал плечами бородач, чуть повысив голос. – Я ведь тут тоже из-за него оказался.
– Ну налил бы мне одну лишнюю, так нет же… – снова икнул Пьяный, отвлёкшись от завязавшегося спора с Сухим.
– Заплатил бы, я бы и налил! – рыкнул на него бородач.
– Тише, Бармен, не кипятись, – Планировщик спрятал зажигалку. – А то на шум реально полковник придёт. И опять Пьяного напоит.
– Водкой? – тот сразу заинтересовался.
– Дерьмодкой. Цыц ты, – топнул ногой Планировщик.
– Так, ну, бармен – это твоя профессия, так? – я выстроил логическую цепочку.
– Угу, – бородач устало прикрыл глаза. – А теперь ещё и погоняло.
Воцарилась недолгая тишина.
– В углу у нас стоит Судья, – продолжил Бармен. – Судьба его нам, ну или по крайней мере лично мне, неизвестна, он тут дольше всех. А вон тот, на лавке, – бородач указал на сидевшего справа (а для меня слева) от Сухого, – он молчит всё время. Так что его Молчалиным и прозвали.
Я решил никак не комментировать данное прозвище, тем более учитывая тот факт, что Молчалин, после его упоминания, что-то невнятно пробормотал, обнял себя за плечи и принялся покачиваться.
– Эй, пацан, – мужик в футболке «Scorpions» прищуренно посмотрел на меня. – А я ведь тебя помню… Это за тебя я вступился на митинге?
Я призадумался, вспоминая этот момент, после чего утвердительно кивнул.
– Так тебя серьёзно повязали на митинге? – удивился Бармен.
– Да я просто мимо проходил… – я устало откинул голову назад, прислонившись макушкой к стене. – Я шёл на набережную на гитаре играть, проходил мимо толпы. Меня стопорнули, спросили документы…
– Жизнь она такая, парень, – Планировщик вновь от скуки достал зажигалку.
Ещё несколько человек понимающим тоном выразили мне своё сочувствие, на чём разговор вновь прервался.
И в этот раз тишина снова была недолгой – в коридоре опять раздались шаги.
– Идут, – прохрипел Сухой.
Из коридора вышел разозлённый лейтенант, следом за которым, покачиваясь, в приобнимку с двумя довольно откровенно одетыми девицами (на сих метнула одновременно сочувствующий и осуждающий взгляд