кончай ржать, ты лошадей испугаешь, – по-отечески посоветовал своему офицеру император. – Найди ты лучше мне Константина Германика. Знаешь, того, из Галльского легиона.
Кроме всего прочего, Иосаф ценился императором за цепкую, как, впрочем, у многих безграмотных людей, память. Он знал имена не только своих солдат, но практически всех командиров, офицеров ближних и дальних гарнизонов.
– Я видел его в свите сегодня утром, – с готовностью доложил Иосаф.
«Конечно же, в свите, – подумал император. – Я сам назначил ему аудиенцию еще вчера. Как чувствовал…»
Додумать Валент не успел, начался второй заезд колесниц, и он с азартом подался вперед, криком подстегивая снова вырвавшегося вперед возничего в голубом.
Глава II
Константин Германик, трибун 1-й когорты Галльского легиона
Состязания закончились после полудня. Из положенных двадцати четырех заездов колесницы венетов – богатых болельщиков, традиционно облаченных в голубые цвета, были первыми тринадцать раз. Трижды колесничие, не удержав коней, вылетали из упряжек, разбиваясь о медные статуи греков, каменные колонны египтян, а то и просто варварских идолов, разделявших арену по спине ипподрома.
Зрители остались довольны. Простолюдины поспешили к гигантским аркам на выходе: пить и смотреть на улицах представления мимов и фокусников. Богатые жители Константинополя отправились в бани-термы, чтобы после традиционного омовения и массажа на прогретых мраморных столах вкусить мясо и сладости, накануне доставленные в порт из всех уголков Ойкумены.
Арену, статуи, каменные сиденья громадного ипподрома мигом обсели большие невесть откуда взявшиеся в этих краях коричневые чайки. Пронзительно крича, словно обманутые женщины, они обсуждали, казалось, грехи рода человеческого, среди которых первыми были, разумеется, алчность и азарт жителей Константинополя.
Тем временем император Валент по специально сооруженным для такого случая переходам прошествовал со свитой в Палатий. Выстроенный по приказу императора Константина всего за шесть лет, дворец представлял собой огромный комплекс строений из соединявшихся или отдельно расположенных зал, нескольких церквей, императорских спален, обеденных комнат, бань и помещений для прислуги и охраны, всего числом до полутысячи.
Неудивительно, что император Валент, чье детство прошло в отцовских гарнизонах провинциальной Британии и пыльной Африки, до сих пор путался среди мраморных колонн, длинных переходов, порой наглухо перекрываемых дверьми из бронзы и чистого серебра, утыкаясь в столбы из яшмы там, где, по мнению императора, должны были находиться открытые внутренние дворики, засаженные карликовыми деревьями и благоухающими яркими цветами.
Разумеется, вовремя подоспел евнух-египтянин и, как будто никуда не отлучался на ипподроме, бодро засеменил чуть впереди самодержца, который коротко бросил: «На террасу, к морю».
Через