шестеркой. А, когда Воха предложил восстановить ему помять с помощью гипноза, Даньку осенила догадка.
Подонок подсел к Олегу и начал шептать на ухо, жестикулируя и показывая на меня пальцем. Потом они позвали еще несколько человек и снова Подонок шепотом говорил и указывал в мою сторону.
Обладая природным талантом устраивать провокации, Гламурный подонок доказывал Олегу, что я специально подсажен в эту камеру, чтобы под гипнозом собирать информацию и передавать её ментам. Для верности Данька поклялся, что его следователь грозился пытать его гипнозом, если тот откажется давать показания.
Воха Георгиевский радостно закричал свое любимое "Вот и ты въебался об раму". Олег позвал меня за стол. Обстановка очень быстро накалялась и ситуация неожиданно начинала выходить из-под контроля.
Все выглядело настолько глупо, настолько абсурдно, что оправдываться перед ними казалось унизительно и, самое главное, бесполезно. Объединенные внезапно нахлынувшей ненавистью зэки жаждали крови.
Я, пытаясь сохранить спокойствие, сел за стол напротив Олега и сказал, что знаю, почему он такой вредный. "Все потому", сказал я, "Что у тебя в детстве велосипеда не было". Шутка не зашла.
В наступившей тишине, как угроза прозвучало только одно слово "Обоснуй".
Ох, уж эти слова! Сколько времени я провел за учебником по гипнозу, чтобы понять, как слова приобретают свою силу. Как такое возможно, чтобы слово могло убить, сделать больным или несчастным. И как слово может воскресить, исцелить и сделать человека счастливым.
В конце концов до меня дошло, что каждое слово имеет гипнотическую силу и само по себе заслуживает трепетного и уважительного отношения к нему.
Мне было приятно сознавать, что набирая на клавиатуре одной левой рукой, я не рву слово на отдельные части, а сохраняя его целостность, росту духовно. Преодолевая ленивую косность пальцев левой руки я тренирую те отделы правого полушария, что оставались до сих пор не развитыми.
Пройдя по этому пути, я примерно представлял себе, как работает мозг у Олега. Я как-то заметил, что у Олега сухая правая рука и он все делает своей левой. На мой вопрос в тот день Олег сказал, что была в детстве травма. После неё рука стала сохнуть.
Эти мысли пронеслись в голове быстрее пули и я понял, что готов воспринимать это страшное слово "Обоснуй", как шанс провести абсолютно никому не заметный сеанс гипноза. Сделать это так технично, чтобы встроить индукцию и утилизацию в структуру своего обоснования.
"Олег", обратился я, "Помнишь, ты рассказывал мне про свою детскую травму. Я очень хорошо представляю, как тебе было больно.
Я даже могу представить, с каким трудом тебе пришлось переучиваться писать левой рукой. И я могу догадываться о том, скольких радостей детства тебе пришлось лишиться из-за этой травмы.
А ещё я знаю, как сильно натренировалось твое правое полушарие мозга из-за того, что ты стал все делать левой рукой. Разве не замечал ты свои уникальные умственные способности? Разве