этом случае, в моих глазах, ты станешь обычным ребенком, – с добротой в голосе сказала Мария. – Оберона ты совсем другая, знай, я в тебе это бескрайне ценю и люблю тебя любую. У тебя есть какое-то предназначение в этом мире, я это почувствовала, когда ты еще была у меня в животе, а когда ты родилось, глядя в твои умные глазки, я в этом убедилась.
– Мама, а я – человек? – не побоялась задать опрометчивый вопрос Оберона.
Мария удивилась, расширив глаза, затем улыбнулась и ответила:
– Очень странный вопрос! Конечно, ты человек, мы с твоим отцом – люди, кем тебе еще быть?
Оберона понимала, что ей не следовало задавать такой вопрос матери. Её мама очень открытая, ничего и никогда не скрывала, не умела врать и сплетничать, а вот отец и дед, как считала Оберона, скрывали какую-то тайну, особенно дед. Следовало бы Антону, напрямую в лоб, задать этот вопрос намного раньше, но она никогда не решалась, как решилась спросить в этот день у своей матери.
Снова скрипя, открылась входная дверь, и мимо кухонного дверного проема мелькнул знакомый силуэт Ильи.
– Мария, мы с отцом выезжаем сейчас! – сказал Илья, быстро поднимаясь по лестнице наверх.
– Куда это вы так спешите?! – заинтересовалась Оберона и побежала вдогонку за ним.
Мария неспешно пошла следом.
– Много дел, – не уточняя, ответил ей Илья, находясь в их с Марией спальной комнате.
Он взял, стоящий у кровати собранный женою в дорогу, небольшой кожаный чемодан и подошёл к стоящей в дверях и ожидающей его Обероне. В этот момент Мария уже находилась позади неё.
– Я не отойду, пока ты мне ясно не ответишь на мой вопрос! – заявила Оберона, чем рассмешила отца.
Илья наклонился, взял её легонько за плечи и отодвинул в сторону.
– Когда я вернусь с города, всё тебе расскажу, а в следующий раз возьму тебя с собой, – пообещал он ей.
– Ты не обманываешь? – спросила Оберона, прищурив при этом глаза.
– Я человек слова, – убедил он её. – К тому же, тебе уже пора увидеть город и его обителей в живую.
Подойдя к Марии, Илья нежно поцеловал её в губы.
– Одна неделя и я снова дома, – сообщил он ей.
Уже у выхода из дома, Мария вспомнила о собранной ему и Антону в дорогу еде. Она достала из-под кухонного стола корзину и передала её мужу. Илья помахал Обероне рукой, еще раз поцеловал Марию, попросил их не провожать на улице, и выскочил из дома.
Оберона подбежала к кухонному окну, к ней присоединилась Мария, с целью подглядеть: кто ещё едет в город? За калиткой виднелись три лошади, за поводья их держали Антон и здоровый, широкоплечий, черноволосый мужик, с редкой щетиной на лице, лет сорока, которым являлся Агро Аенгус, а за третьей лошадью приглядывал его сын – Бранн. Илья взял поводья у Бранна, затем Аенгус, о чем-то быстро поговорил с сыном и тот весело, вприпрыжку, побежал домой. Они ещё несколько минут постояли у калитки дома, обсуждая что-то, а затем каждый забрался на свою лошадь, и лошади помчали их по направлению к городу.
– Ну что, теперь целую неделю мы будем вдвоем, – сказала