А он не вернулся из боя. Николай Чергинец

ядрами разбили.

      – Вот заразы! Им бы за это морды разбить. А еще представители цивилизованной страны!

      Бровикова охватила эйфория. Он, конечно, знал и читал об этих древних строениях, но увидеть их вблизи, собственными глазами – вот это счастье!

      Гамаль больше молчал и смотрел только на дорогу, он явно о чем-то думал и, как показалось Андрею, был чем-то расстроен. Дорога стала пустынной, по сторонам – сплошные пески, и Бровиков постепенно расслабился, а потом и задремал.

      Вдруг он почувствовал, что машина остановилась. Открыв глаза, спросил:

      – Что, приехали?

      – Да нет, что-то мотор забарахлил. Давай посмотрим, думаю, мелочь, – он нагнулся, потянул ручку открытия капота, затем вышел из машины. Осмотрел мотор, подошел к багажнику и достал монтировку:

      – По-моему, ремень вентилятора ослаб, – повернувшись к Бровикову, обратился к нему: – Ты возьми потяни рукой ремень кверху, а я его закреплю.

      Только Андрей нагнулся к мотору, взял в руку ремень, как вдруг на его голову обрушился страшный удар монтировки. Он не успел даже ойкнуть, упал перед машиной.

      Гамаль быстро перевернул его на живот, достал из заднего кармана деньги, огляделся по сторонам и, взяв Бровикова за ноги, оттащил его метров на десять от шоссе. Нагреб ногами на тело песок, чтобы оно не было видно на фоне пустыни, и спешно направился к машине. Захлопнув капот, сел в кабину, запустил мотор, развернулся и поехал в сторону Каира.