принял на себя крест этого служения.
Архимандрит Кирилл (крайний справа) с братией Лавры
Оно стало для него именно крестоношением, потому что предполагало постоянное многочасовое общение с братией. Практически каждый день во время богослужения он исповедовал монахов. Происходило это, как правило, в алтаре. Монахи выстраивались в очередь и по одному подходили к духовнику. Он внимательно выслушивал каждого и нередко вообще ничего не говорил, а просто читал разрешительную молитву. Иногда же давал простые советы, исходившие из собственного духовного и жизненного опыта.
Казалось бы, что может быть притягательного в духовнике, который молча выслушивает исповедь, а потом прочитывает разрешительную молитву? Но это молчание отца Кирилла было иной раз красноречивее любых слов. Он не говорил лишь бы сказать что-нибудь, не говорил общих слов и банальностей. Если монах приходил к нему регулярно, он не считал нужным каждый раз что-нибудь произнести в назидание. Достаточно было того, что он молился за кающегося и сочувствовал ему, и всякий, кто у него исповедовался, это ощущал.
Епитимии, то есть наказания за совершённые грехи, отец Кирилл налагал редко, и они не бывали строгими. Он мог посоветовать монаху читать некоторое количество Иисусовых молитв по четкам, или совершать земные поклоны, или читать Евангелие. Но это было не столько наказание за исповеданные грехи, сколько напутствие и совет относительно дальнейшей духовной жизни.
Будучи духовником монашеской братии, отец Кирилл никогда не отказывал в исповеди студентам семинарии и академии, располагающихся в стенах Троице-Сергиевой лавры. Обычно они приходили к нему на исповедь в один из лаврских храмов, а на первой седмице Великого поста он сам приходил в храм Московской духовной академии.
Среди студентов есть как монашествующие и женатые, так и еще размышляющие о жизненном выборе. Отец Кирилл никого из семинаристов не склонял к монашеству или к браку, но выслушивал каждого и помогал ему принять собственное решение.
Это было характерно в целом для духовнического метода отца Кирилла. Он никому не навязывал свою волю и не навязывал какое-либо решение. Если человек искал решения какой-то жизненной ситуации, отец Кирилл помогал ему сделать самостоятельный выбор. Он не был сторонником того, чтобы принимать решения за своих духовных чад.
В этом он отличался от некоторых других духовников, считавших необходимым брать жизнь духовных чад под тотальный контроль вплоть до решения за них вопроса о вступлении в брак или принятии монашества. О таких духовниках говорится в постановлении Священного Синода от 28 декабря 1998 года: «Некоторые священнослужители, получившие от Бога в таинстве Священства право на духовное руководство паствой, считают, что таковое право означает безраздельную власть над душами людей… Некоторые духовники объявляют незаконным гражданский брак или