научил Семёна стрелять.
Бахать из нижнего ствола подростку не понравилось. Приклад больно бьет в плечо, ствол после выстрела подскакивает вверх… Совсем другое дело – тихий сухой щелчок из ствола верхнего, мелкашечного…
У подростка с двенадцать лет нет страха, что у него что-то не получится. Не было подобной боязни и у Семёна. Одного показа и объяснения оказалось достаточно для того, чтобы понять, как нужно прицеливаться из тяжелого ружья и с каким усилием нужно нажимать на спуск, чтобы ствол во время выстрела не увело в сторону.
Сначала Сёмка стрелял по крупным мишеням – пням, деревьям; но очень скоро освоился настолько, что стал с тридцати шагов попадать сначала в пачку «Беломорканала», потом – в светлую коробочку из-под мелкокалиберных патронов, надетую на ветку березы.
– Молодец! – хвалил Сёмку родич. – Вырастишь – будет из тебя хороший охотник! Глаз острый. Рука твердая! Тайгу любишь!
Охотником Семён так и не стал. Охотником – добычливым, с твердой рукой и острым глазом стал его друг Женька, из большого семейства Городиловых.
Семен стал физруком; преподавателем. По мнению Семена Аркадьевича учить детей премудростям баскетбола и волейбола все-таки лучше, чем убивать медведей, лосей или зайцев, которые живут в полной гармонии с природой и лично Семену ничего плохого не сделали.
Причина снайперской стрельбы обычного деревенского подростка открылась только в новой школе, где каждый год проводили обязательную диспансеризацию обучающихся. На проверке зрения у школьного окулиста он с легкостью прочел все строки таблицы. Зрение считалось стопроцентным, если ребенок читал третью снизу.
«Бил бы белку в глаз, если бы стал охотником»! – усмехался Семен Аркадьевич, ничуть не сожалея о когда-то сделанном выборе – не в пользу профессии зверобоя, разумеется.
…Утро не принесло Семену Аркадьевичу ожидаемого облегчения. В голове раз за разом всплывали слова Елены Валерьевны. Разумом он понимал правоту душевной кадровички, но обида на директора и завучей не проходила. Уроки у него в этот день начинались только со второй смены, но дома не сиделось. Руки требовали работы, а душа рвалась в школу.
«Поеду прямо сейчас! – решил он. – В зале есть кое-какие недоделки. Неизвестно, кто после меня придёт. Может, у нового физрука нужного инструмента не будет, или просто не появится желания что-то доделывать после меня… Или возьмут какую-нибудь молодую девушку, и что она будет делать с новой сеткой? Там мужские руки нужны…»
…Семен Аркадьевич припарковал автомобиль у запасного входа, покрепче ухватил тяжеленный ящик с инструментом, поминутно отдуваясь, понес его в спортзал, на четвертый этаж.
Новая волейбольная сетка, купленная завхозом летом, ныне – упакованная в пленку, сиротливо лежала на шкафчике с книгами, аптечками и электрическим автомобильным насосом, приспособленным Семеном для накачки школьных мячей.
Физрук