курс Пьера. Он стоят бледный и вглядывался мне в лицо.
– Как же так? Я так хотел тебя спасти, оградить от неприятностей и вот, снова втянул в них. Что я могу сделать? – поднял руку и заправил мне волосы за ухо.
– Не нужно ничего делать, все хорошо. Дяде передай привет. И вещи мои забери. Отправь к себе домой. Как доберусь – напишу. – и у меня, и у Пьера в глазах стояли слезы.
Мы понимали, что возможно это последний раз, когда мы говорим, видим друг друга, можем прикоснуться. Что сказать? Какие слова верные?
Мне было жаль Пьера. Все стремления, усилия маленького мальчика, который не отчаялся и с упорством достойным уважения, каждый год пытался спасти меня на протяжении многих лет, сейчас, в эту секунду рушились! В том момент, когда казалось, что счастье возможно, что все сложности позади. Столько сил, столько борьбы и все в пустую…
Я крепко обняла мужчину, чтобы он не видел, как я плачу. Чтобы не рвать его сердце на части. Рыдала не от жалости к себе, я переживу то, что мне приготовила судьба. Я не хочу, чтобы это событие надломило его. Моего доброго, милого, великодушного мальчика.
Все двадцать минут, отпущенных мне, я обнимала Пьера. Он что-то говорил, гладил по спине. А я пыталась запомнить его голос, запах, тепло рук. Близкого, родного человека, в котором так нуждалась. Когда время вышло, я подняла голову и подарила прощальный поцелуй.
– Прощай, Пьер.
– Нет, нет, не говори так. До скорой встречи. Если ты не вернешься через год, я отправлюсь за тобой. Дай мне слово, что будешь писать, чтобы я знал, что с тобой все хорошо. – он смотрел мне в глаза, держа лицо в ладонях.
– Конечно. Конечно, буду писать.
– Пора. – подал голос дракон, стоящий сзади.
Я в последний раз провела рукой по щеке Пьера, развернулась и пошла за драконом.
– Долго нам добираться? – спросила у Калеса.
– Два дня на лошадях до границ и день до академии.
– Мне нужна бумага и ручка. – я решила, что ни за что не подвергну жизнь Пьера опасности. Я знаю, как быть. Видела в фильме. Я напишу ему письма. Двенадцать месяцев, двенадцать писем. Если почувствую, что мне угрожает опасность, найду способ отправлять их в определенные дни. Ты должен жить, Пьер, должен. Не подвергая свою жизнь опасности. За меня, за себя, за всех, кто потерял надежу и нуждается в том маленьком мальчике, который выстоял во время бури и прошел все испытания.
– Я предоставлю вам бумагу, но только после того, как разрешит глава делегации.
Я устало кивнула головой. Из меня как будто вмиг выкачали весь воздух. Мне не хотелось ни думать, ни бороться. Внутреннее опустошение выедало меня.
Вышли за ворота. Вся команда во главе с поломателем моей жизни уже сидела в седлах. Только одна лошадь стола без седока. Вариантов немного. Бегу либо я, либо капитан команды. Посмотрела на Калеса.
– Кто из нас бежит?
– Куда?
– Очевидно, что к вам. Я спрашиваю, лошадь одна, как поедем? По очереди?
Мужчина улыбнулся. Улыбнулся?
– Если