сказать, что телеграмма Гитлера произвела на членов Госсовета сколь-либо большое впечатление. Чего-то подобного они ждали. Ведь германские СМИ из всех репродукторов и со всех газетных полос разве что слюной не брызгали, клеймя «польское коварство» и превознося солдат вермахта, «истинных защитников попранных наций».
Тем временем Жехорский обратился к тексту следующей телеграммы:
«В связи с прямой агрессией Германии против Польской республики, прошу оказать всю возможную помощь».
Жехорский замолк. Возникла небольшая пауза. Собравшиеся переваривали услышанное. Ведь, в отличие от первой телеграммы, вторая, с учётом непростых союзно-польских отношений, явилась для большинства полной неожиданностью. Потом один из членов Госсовета поинтересовался:
– Это весь текст?
– Весь, – подтвердил Жехорский.
– А кем подписана телеграмма?
– Премьер-министром Польши.
Поднялся президент Финляндии Карл Густав Эмиль Маннергейм. Одёрнул маршальский мундир. Доложил по-военному сухо:
– Уважаемый господин Президент, уважаемые члены Госсовета, обязан предупредить, что в случае принятия решения об оказании Польше военной помощи Финляндия наложит на него вето!
По залу заседаний прокатился сдержанный шумок, а Александрович попенял Маннергейму:
– Ну что вы, Густав Карлович, поперёд батьки в пекло-то лезете? Мы ведь и к обсуждению-то не приступили, а вы уже с демаршем. Неловко, право…
– Я только хотел сэкономить наше с вами время, – пояснил Маннергейм и опустился в кресло.
В отличие от уважаемого Густава Карловича я, дорогой читатель, вынужден поступить обратным образом: отнять несколько минут твоего драгоценного времени, чтобы дать пару-тройку возможно и нудных, но крайне необходимых пояснений. Помните, несколькими страницами ранее из уст Михаила Жехорского прозвучала фраза о том, что с 1 сентября 1939 года что-то пошло не так, не по шаблону ТОГО времени? Наиболее дотошным из вас тогда эта фраза показалась, наверное, несколько странной. Действительно, о каком шаблоне может идти речь, если чуть ли не с первых страниц этого повествования Россия, а следом и весь мир, идут совершенно по иному пути? В защиту Жехорского скажу лишь одно: он имел в виду исключительно события, предшествующие в НАШЕЙ реальности началу Второй мировой войны. И тут, шаблон не шаблон, но определённое сходство присутствует. Первый тест-драйв новейшей германской военной машины (скорее, прототипа) Гитлер провёл в марте 1936 года, введя войска в Рейнскую область. И там и тут – я имею в виду реальности – это сошло ему с рук, а по датам даже и совпало. Это добавило фюреру всех немцев уверенности, и в 1938 году (и тогда, и теперь) Австрия легла под колёса окрепшего германского монстра весьма и весьма комфортно. По расписанию наступил черёд Чехословакии. Мюнхенский сговор повторился – а куда бы все, собственно, делись?
А вот в части договора с СССР вышла неувязочка. Не мог в этой реальности Гитлер искать