группке остальных.
С своей знаменитой кисло-сладкой улыбкой профессор Саммерли заявил, что ему известно много больше не только окрестностей Темзы, но и Амазонки вместе с какой-то Ориноко, и разницу между ними он, разумеется, знает очень даже хорошо, и потому как-нибудь без глупых и напыщенных советчиков сможет судить об истинности сообщений и относительно Темзы, и относительно Амазонки, и если первые легко проверить, то о вторых мы можем судить только из горячечных словесных поллюций знаменитого профессора Челленджера, и его усыпительных колыбельных сказок. И для подтверждения истинности слов Челленджера, не будет ли он любезен указать широту и долготу места, где, по его мнению, обретаются всякие доисторические монстры и семиглавые драконы.
Профессор Челленджер мгновеннол отреагировал на это замечание Саммерли, сказав в примирительном тоне, что разглашение подобных сведений обязательно будет произведено, но вы должны понимать, что есть основания пока что оставить это в тайне. Но, учитывая крайний интерес к этому вопросу, он с некоими оговорками готов их предоставить компетентной комиссии, которую изберёт сама аудитория. Не соизволит ли профессор Саммерли войти в состав такой комиссии, дабы лично удостовериться в истинности утверждений профессора Челленджера?
Профессор Саммерли. Да, я согласен! (Вал оваций и стук каблуков)
Профессор Челленджер. Что ж, в таком случае я обязуюсь предоставить все потребные сведения, достаточные для того, чтобы добраться до этого места. Но поелику профессор Саммерли возложил на себя почётную миссию экзаменатора, требующего проверки его, Челленджера, он, Челленджер, обязан потребовать проверить на вшивость самого профессора Саммерли. Вы ведь не маленькие дети и должны понимать, со сколькими трудностями и опасностями сопряжено подобное путешествие. Поэтому мистеру Саммерли потребуется молодой, крепкий, здоровый телесно и психически помощник, который будет нести вслед за ним костыли и клизму. Не найдутся ли случайно в зале такие соискатели?
Есть случаи, когда внезапный порыв в корне меняет всю жизнь человека. Мог ли я даже предположить, что закатившись по заданию редакции в подобный Бедлам, я окажусь на краю самых невероятных, самых удивительных приключений, которые когда-либо выпадали на долю смертного и едва ли могли примерещиться хоть кому-то. Но моя Глэдис! Глэдис! Не о том ли она всё время мне твердила? Она и только она благословила меня на такое героическое деяние! И я неожиданно для себя вскочил с кресла. Слова без моего ведома стали срываться с моего языка. Мистер Тарп, сидевший по соседству, дёргал меня за фалды, принуждая сесть на место и причитал:
– Ради бога Мэлоун, не горячитесь, сядьте ради бога! Вы говорите глупости! Не стройте из себя идиота при всё честной кампании!
Тут я краем глаза увидел, как в первых рядах встал высокий человек с огненно рыжей шевелюрой. Он угрюмо свербил