лось к западу. Ещё несколько часов, и оно коснется своим раскаленным диском вершин гор, спрячется за них, оставив этот мир на расправу темноте, а затем каким-то непостижимым образом вынырнет наутро с противоположной стороны, согрев своими теплыми лучами продрогшую от холода и ночных кошмаров землю.
Дорога петляла из стороны в сторону, пытаясь пробить себе путь среди замысловатых складок местности. Взбегала вверх и серпантином уходила вниз. Но упрямо вела нас на север, в штат Химачал-Прадеш. Сначала вдоль живописных зеленых холмов, шикарных, утопающих в тени кипарисов вилл, огромных пшеничных полей, плантаций чая и сахарного тростника, необозримых садов с диковинными фруктами. Потом среди покрытых густыми лесами гор. Появились ели и кедры. Всё реже встречались копошащиеся на своих крохотных наделах крестьяне, небольшие стада пасущихся на склонах овец. Обетованная земля постепенно уплывала назад. Впереди, во всю ширь горизонта на фоне зелено-коричневых хребтов предгорья сверкали на солнце гордые, неприступные вершины, одетые в белоснежные шапки ледников.
Шофер не ленился жать на газ. До Святого перевала оставалось около часа езды. Затем опасный подъем по горной дороге, не менее опасный спуск, еще около часа езды, и конечная цель поездки – базовый лагерь альпинистов, распластавший как бабочка свои пестрые крылья-палатки среди величественных Гималайских гор. Там нас ждали ребята из группы Сергея Аверьянова, замахнувшиеся на одну из красивейших вершин северной Индии. Наша съемочная группа должна была запечатлеть это героическое восхождение. На беду, как только мы расположились в лагере, одному из альпинистов, Диме Сафронову, стало плохо. Обострение старой травмы. Пришлось срочно везти его в аэропорт в Дели и отправлять домой, в Москву.
На обратном пути в базовый лагерь говорили мало. Все смешалось в голове: тревога за товарища, не совсем удачное начало экспедиции, многочасовая изнуряющая тряска в машине среди бесконечных гор.
Машина, небольшой старенький открытый грузовичок, подскакивала на ухабах, резко заворачивала то вправо, то влево, повторяя рисунок дороги, заставляя людей, находящихся в кузове, крепко держаться за лавки, на которых они пытались сидеть.
Я примостилась между Мишей Никитиным и Олегом Поляковым в надежде, что они не позволят мне подпрыгнуть очень высоко и вылететь из кузова. Миша – самый старший, ему около тридцати лет, и самый опытный в нашей киногруппе. За его плечами немало съемок в разнообразных местах планеты, подчас очень опасных. Высокий плечистый блондин с голубыми искрящимися глазами. Имея скандинавскую внешность, Миша не отличался, однако, сдержанностью и неторопливостью жителей скандинавских стран. Азартный, энергичный, он встречал каждый новый день, как призыв к бою, и с головой бросался во всевозможные противоборства с природой и самим собой. Олег, чуть пониже Миши, но тоже спортивного вида парень, шатен с серыми, умными глазами, был более сдержанным в словах и поступках, более деликатным и мягким. Вообще, мне повезло. Я уже почти год после окончания института работала с этими ребятами. Как молодого специалиста они постоянно опекали меня, учили азам нашей нелегкой профессии, не ругались, если что-нибудь не получалось. И здесь, в подскакивающей на каждом камне машине, я чувствовала себя в безопасности под их надежной защитой.
Напротив нас сидели наши индийские проводники, Рамит и Амир. Молодые, лет по двадцать пять, загорелые, с глазами цвета переспелой вишни и густыми темно – каштановыми шевелюрами. Но если у Амира волосы были короткими, пышными легкими волнами обрамляющими красивое мужественное лицо, то у Рамита, наоборот, забавные непослушные завитки доходили почти до плеч. Сейчас они были схвачены резиночкой в короткий хвостик, который, однако, не спасал положения: отдельные локоны выбились и располагались так, как им было удобнее, подпрыгивая вместе с машиной и со своим хозяином на каждой кочке. С такой внешностью, думала я не раз, Рамиту нужно было стать артистом или художником, а не водить группы в горах. Человек, предложивший Рамита и Амира в качестве проводников, сказал, что они – опытные альпинисты, без труда ориентирующиеся в здешних краях. Оба, по его словам, были из какой-то местной деревушки. Хотя, на мой взгляд, внешне они разительно отличались от коренастых и круглолицых обитателей высокогорий. Амир – высокий, крепкий, чем-то похож на европейца. Рамит – такого же роста, но с чисто индийской внешностью: стройный, гибкий, с удивительно выразительными глазами, присущими только жителям этой страны. Оба очень хорошо говорили по-английски, поэтому языковых проблем у нас не было. Мое русское имя Аня произносили на английский манер – Энни.
Обычно веселые и разговорчивые, сейчас они с непонятной тревогой наблюдали за движением солнца.
– Перевал уже близко, – то ли нам, то ли самому себе, глухим, отрешенным голосом сказал Рамит, не отрывая глаз от неба, – За следующим поворотом.
Мы все трое одновременно посмотрели вперед, как будто пытаясь увидеть, что нас ждет впереди. Лица Рамита и Амира оставались неподвижными и напряженными.
Через некоторое время машина плавно повернула вправо, проехала еще метров сто и остановилась. Мы выпрыгнули из нее