но к третьему сеансу мне надоело. Это была абсолютно тупая работа, эффект от которой был нулевой – то есть стандартная для Москвы. Я не хотел ее делать и ушел домой.
После этого нужно было искать новые источники дохода. С Леной наши отношения были более чем, но одной любовью сыт не будешь. В поисках постоянного заработка прошло около месяца, все это время я жил в общаге, по старому адресу, пока Лена не вписала меня в какой-то сквот на Трубной, где жили ее богемные друзья. Это был дом, предназначенный под снос, в нем не было отопления, а электричество в него провели его новые обитатели. Впрочем, там вполне можно было жить, и даже очень хорошо. Жили там, в основном, художники различных авангардных направлений (я не очень разбирался в их мазне), все поголовно они были алкоголиками и любили покурить «траву». В общем, это было вполне удобное место для наших с Леной встреч.
Через некоторое время после приезда я нашел наконец-то работу, которая могла меня удовлетворить. Я работал осветителем в частной кинокомпании, производящей телесериалы. Снимали мы «мыло» различного рода, в основном, детективы с тупым и, как мне казалось, повторяющимся сюжетом, приевшиеся уже и зрителям, и актерам, но неизменно заказываемые телеканалами. Хорошо, что я был простым осветителем и мог не вдаваться в подробности всей этой телевизионной «продукции», иначе бы долго я там не выдержал. Кроме этого, преимущества работы были в ее графике (два через три) и вполне устраивающей меня зарплате. В общем, жизнь снова начала налаживаться.
Алкоголя я стал пить намного меньше, теперь он был мне практически не нужен. Лена придала моей жизнь смысл и наполнила ее содержанием, как ни банально это звучит. Раньше, приходя вечером домой с работы, хотелось расслабиться, ни о чем не думать. Конечно, можно было просто посмотреть фильм, посидеть в интернете, но все чаще мне этого было недостаточно, мысли упорно крутились вокруг того, что у меня нет никаких перспектив, что жизнь проходит – в общем, были довольно депрессивны. И тогда забыться хотя бы на короткое время мне помогал алкоголь – пиво, вино, иногда водка. Постепенно дозы росли. При этом в глобальном смысле все это, разумеется, не помогало. Собственно, я и сбежал поэтому на юг.
Теперь я был занят другими, более приятными вещами. Мы виделись с Леной практически каждый день, как правило, по вечерам, когда у нее заканчивались лекции. Обычно мы встречались где-нибудь в центре и гуляли вместе, а потом вместе приезжали ко мне в сквот. Иногда мы приезжали к ней в квартиру, но в сквоте нам нравилось больше. Конечно, я не предлагал ей совсем переехать в сквот, потому что все-таки условия там были довольно спартанские, а переехать к ней сам я не мог, ведь там была соседка, с которой Лена жила уже давно, и просить ее съехать было бы совсем невежливо. Впрочем, так жить было даже лучше, ведь за время между нашими свиданиями мы с Леной успевали соскучиться друг по другу, и наши желания становились еще острее.
Вообще, эта осень навсегда осталась в моей памяти, как самое прекрасное время в моей жизни. Набоков не кривил