спросила Эбби у анестезиолога.
– В полном.
– Фиксирую место разреза.
Чтобы расширить область разреза, пациентке раздвинули ребра. Вентилятор гнал воздух. Под его напором еще один маленький кусочек легочной ткани надулся и лопнул, словно воздушный шарик. Не обращая внимания на вздутие, Эбби поставила зажим.
– По-прежнему все нормально? – снова обратилась она к анестезиологу.
– Без проблем.
Эбби сосредоточилась на выступающем островке легочной ткани. Ей хватило беглого взгляда, чтобы определить местонахождение узелка.
– Достаточно твердый, – поморщилась Эбби. – Плохо дело.
– Ничего удивительного, – сказал Уэттиг. – Судя по рентгенограмме, дело пахнет интенсивной химиотерапией. Мы сейчас лишь подтверждаем тип клеток.
– Головные боли – следствие метастазов в мозгу?
Уэттиг кивнул:
– Прогрессирующая форма рака. Восемь месяцев назад ее рентгенограмма была в норме. Теперь эта пациентка – настоящая раковая ферма.
– Ей восемьдесят четыре, – сказала одна из медсестер. – Как-никак прожила долгую жизнь.
«Вот только какую жизнь?» – мысленно спросила Эбби, проводя иссечение и удаляя кусочек легкого вместе с узелком.
С Мэри Аллен она познакомилась только вчера. В палате старуха сидела очень тихо, почти не шевелясь. Жалюзи были опущены, отчего в комнате царил полумрак. Оказалось, свет вызывает у Мэри головные боли. «У меня от солнца глаза болят. Боли я не чувствую только во сне. А у меня много разных болей».
Потом она попросила у Эбби какое-нибудь снотворное посильнее.
Закончив иссечение, Эбби зашила рану. Уэттиг не комментировал ее действия. Он только следил за работой, сохраняя свой обычный холодный взгляд. Но даже молчание Генерала могло считаться достойным комплиментом. Она давно усвоила: если Генерал не критикует, это уже победа.
Наконец Эбби зашила грудную клетку пациентки и убрала дренажную трубку. Она сняла окровавленные перчатки и бросила в «грязный» бак.
– Теперь самое сложное – сообщить неприятные новости, – сказала Эбби, глядя, как медсестры вывозят каталку Мэри из операционной.
– Она знает, – сказал Уэттиг. – Они всегда знают.
Под скрип колес каталки Эбби и Генерал направились в постоперационную палату. Там, отделенные занавесками, лежали четверо прооперированных пациентов. Кто-то из них уже пришел в сознание, кто-то еще только выбирался из анестезиологической дремы. Койка Мэри Аллен была самой последней, в дальнем конце помещения. Пациентка потихоньку приходила в себя. Шевельнула ногой. Потом застонала. Попыталась высвободить руку из ограничительного зажима.
Достав стетоскоп, Эбби быстро прослушала легкие Мэри.
– Введите ей пять миллиграммов морфина. Внутривенно.
Медсестра выполнила распоряжение Эбби. Такой дозы сульфата морфина будет достаточно, чтобы унять боль и облегчить Мэри возвращение в сознание. Стоны прекратились. Кардиомонитор