с вами? – выпалил он неожиданно для себя.
– Но ты же собирался стать лекарем, – удивился Барух.
– Нет, – коротко ответил Якоб.
– Тебе нужно сначала посоветоваться с отцом.
Якоб пообещал так и сделать.
Но почему-то он никак не мог заставить себя заговорить с отцом, хотя понимал, что это необходимо. Мальчик был уверен, что нашел себе занятие по душе. Но сказать отцу, что он отказывается идти по его стопам, а вместо этого хочет работать с человеком, которого отец не любит… Это было нелегко.
На следующей неделе он встретил Баруха на улице.
– Ты сказал отцу? – спросил толстяк.
– Нет, но собираюсь.
– Ты можешь передумать, я не обижусь.
– Нет. Я хочу работать у вас.
– Может, мне самому поговорить с твоим отцом?
– Я сам.
– Не откладывай этого до бар-мицвы.
И все равно Якоб медлил. С каждым разом, когда отец одобрительно смотрел на него или когда мать произносила: «Мы все гордимся тобой», становилось все труднее завести разговор о будущем ремесле. Для всех его решение будет ужасным разочарованием. Проходил день за днем, неделя за неделей, и Якоб начал думать, что лучше будет отметить бар-мицву без проблем, а с отцом можно поговорить и после.
И так он тянул, тянул… до первой субботы после своего тринадцатилетия.
В синагоге он хорошо прочитал отрывок из Торы. Все были очень довольны им. Вечером в доме собралось около двух десятков гостей: родители, ближайшие друзья, родственники. Раввин и Барух тоже были среди приглашенных.
Барух вопросительно глянул на мальчика, и Якобу пришлось прошептать в ответ:
– Я решил поговорить с отцом, когда все это закончится.
Гости поздравляли его с совершеннолетием, и жена одного из соседей сказала:
– Вы только посмотрите на глаза Якоба. У тебя удивительные глаза, Якоб. Это глаза настоящего врачевателя, такие же, как у твоего отца.
– Из него получится прекрасный лекарь! – подхватил еще кто-то из друзей.
– Должно быть, вы очень гордитесь сыном, – обратился еще один гость к матери Якоба.
И его мать со счастливым лицом сказала, что да, она очень им гордится.
– Он не собирается быть врачом, – сказал Барух, но из-за общего гула эти слова расслышала только женщина, с которой он в тот момент беседовал.
– Что это вы такое говорите? – спросила она громко, и несколько человек обернулись к ним. – Конечно же, он будет врачом.
– Не хочу с вами спорить, но знаю наверняка: он не хочет лечить людей.
Теперь его услышала и мать Якоба.
– О чем это ты, Барух? – с досадой воскликнула она.
К Баруху она относилась лучше, чем ее муж, так как он приходился ей кровной родней, но тоже недолюбливала его.
– Я говорю о том, что мальчик не намерен учиться на лекаря. – Барух пожал полными плечами. – Он хочет работать со мной. Что в этом такого ужасного?
– Нет,