не смог я его увидеть, что теперь, сожрешь меня?
– А вы правда воры? – спросил неожиданно пришедший в себя вожак шоблы.
– Привет, Шкиза, доброго здоровья, – сказал ему Мартин.
– Вы и говорите, как воры…
Шкиза сел на мостовой, растирая ушибленный лоб.
– Мы были ворами, но теперь мы перестали ими быть, – пояснил Мартин.
– Как это?
– Решили начать жизнь честных людей.
– Решили сделаться лохами, – перевел на язык воров Рони.
– Разве так бывает? – поразился Шкиза.
– Ну, как видишь, – пожал плечами Мартин. – Мы ботаем на воровской фене, но мы ни при делах.
– Не при делах, – повторил Шкиза.
– Всего хорошего, приятель, – сказал Мартин. – И поторопись, колокольчики городской стражи все ближе.
И действительно – напуганные прохожие уже сообщили стражникам, и теперь те бежали к месту драки, изумляя округу звоном колокольчиков на шлемах – так было заведено королевскими прокурорами много лет назад.
10
К высокому забору, за которым находился дом рыбного короля Овцера, Мартин с Рони пришли за четверть часа до второй стражи. Стукнув в ворота, Мартин подождал, когда в кованом окошке появится охранник, и сказал:
– Двое – к господину Овцеру.
– Старый и малый? – уточнил охранник, пережевывая бутерброд с вареным горохом.
– Так точно.
– Есть такое дело, но чуть позже – ждите пока.
– Ждем, – кивнул Мартин и отошел, но вдруг окошко снова открылось, и охранник прямо весь высунулся наружу.
– Вы там на забор-то не особенно ссыте! Отойдите, вон, к оврагу!..
– Да мы и не думали.
– Все вы не думаете, а забор – зассан, выйти невозможно!
Пришлось ждать, наблюдая, как при солнечном дне голубые бабочки носятся над заросшим сорняками пустырем.
Покупая землю, Овцер постарался сделать так, чтобы все в округе принадлежало только ему. Иначе какая же тут безопасность, если соседом мог стать кто угодно?
– Развернулся дядя, – заметил Рони, усаживаясь на траву, где было поменьше пыли.
– Да уж, деньжищ у него немерено. Одного флоту рыбного – на два квартала причалы с фелюгами, а еще шаланды.
– Все деревни, считай, на него работают: солят, сушат, чистят, требуху варят.
– А требуху на что? – удивился Мартин.
– Так на клей и скотину кормить. Свиньи рыбную требуху обожают, правда, говорят, потом мясо рыбой отдает.
– У моря все рыбой воняет, – махнул рукой Мартин и вздохнул, снова посматривая на строгие башни похожего на крепость дома.
– Как думаешь, колотушки у нас отберут? – спросил Рони.
– Ясное дело. На то и охрана.
Пробил колокол второй стражи. Тотчас открылись малые воротца, и на дорогу вышел охранник.
– Ну и чего стоите? Приглашения ждете? – спросил он, поправляя жестяной шлем на войлочной основе, больше подходящий для форсу, чем для настоящего боя.
Мартин с Рони прошли в ворота