родственники, коллеги, все соболезнуют. Ужасно, короче, но естественно. Как обычно. Не вздумай лезть туда, Самохина. Это больше не твоё.
– Я и не лезу, – глухо сказала Сашка. – Я им… грамматически… чужая.
– И радуйся, – сказала Лиза с нажимом. – Радуйся, что чужая! Значит, он не станет их живьем жрать, когда ты провалишь зачет!
– Не провалю, – быстро сказала Сашка. Лиза снова окинула ее взглядом и решила сменить тему:
– А почему ты не рассказывала на первом курсе, что у тебя в школе была сумасшедшая любовь?
«Кому рассказывать, тебе?» – подумала Сашка, а вслух сказала:
– Не было никакой любви. Вообще не понимаю, как я на него купилась. Трус, позер, жлоб…
– Красавец? – Лиза прищурилась.
– Да. И очень популярный парень… был, – Сашка запнулась.
– Значит, все-таки влюбилась, – сказала Лиза задумчиво. – Такие, как ты, из первой же влюбленности делают белое платье с фатой и куклой на капоте…
Сашка придержала язык и не стала огрызаться. Хватит с нее сегодня резаных ран на свитере.
– От тебя фонит, – помолчав, сказала Лиза.
– Что?!
– Фонит, говорю, мужиком. Нормальным. Взрослым. Как если бы ты запала на кого-то, но не как девчонка, а… Ты извини, я в таком состоянии, что эти информационные потоки ловлю бессознательно. Как запахи, – Лиза улыбнулась непривычной, странно-деликатной улыбкой.
– Нет никакого мужика, – сказала Сашка так грубо, как только могла.
В насмешливых глазах Лизы ей померещилось сожаление.
Сообщение от Стерха пришло ровно в восемь: «Здравствуйте, Саша! Для выполнения основного задания откройте прикрепленный файл. Увидимся вечером, Н.В».
Она ткнула пальцем в строчку «Работа НО 1», чуть не проломив монитор. Экран залился красным светом – таким ярким, будто Сашку прижали носом к работающему светофору. В центре экрана кружились три точки, будто горящие птицы в небе над мировой катастрофой.
Анимированная картинка была сродни черным «фрагментам», которые Стерх давал ей прежде. Сашка задержала взгляд на плавающих точках, пытаясь удержать их в поле зрения одновременно. Перестала дышать, начала мысленный отсчет: раз. Два. Три…
…Сто девяносто семь. Сто девяносто восемь. Сашка увидела себя падающей с неба, безвольно, вниз головой. Под ней был город с черепичными крышами, узкими улочками, флюгерами и ратушей, город из сказки, будто с картинки, но красный, и никаких других цветов здесь не было. Она забилась в воздухе, пытаясь вспомнить, как летают, но только ускорила свое беспомощное падение. Флюгер на ратуше сверху казался тонкой иголкой, и он был все ближе, ближе, Сашка не могла отвести от него взгляд…
Флюгер проткнул ее, будто кузнечика, Сашка оказалась нанизанной на иглу в самой высокой точке города, она видела горы вдали и арочные мосты и почти не чувствовала боли – хотя острие флюгера погружалось в живот и торчало слева из-под ключицы, у самого лица.
…И в этом был смысл. Тщательно выстроенный смысл,