что я… враг себе? – удивился я. Ему в этом смысле бояться нечего, последнее, что я сделал бы в этой жизни – это рассказал Аяе, какие беды я причинил ей когда-то.
Арик направился к небольшой двери. Таким радостным я не видел его уже очень давно. Но что удивляться, он, наконец, получил то, что искал столько лет, всё, что хотел, что было смыслом его жизни, так что, конечно, он счастлив.
Вернувшись в дом, я застал Зигалит, у окошка, из которого она следила за Аяиным домом.
– Сказа-ал ему про любо-овничка? – спросила Зигалит.
– Нет, и ты молчи.
– Чи-иво эта-а? – Зигалит повела полными плечами, отходя от окна.
– Он и так… от ревности света не видит, для чего лишнее говорить ему.
– От ревности, коне-ешно…. – усмехнулась Зигалит. – Я таких хитрых девок зна-аю, они сразу с деся-ятком крутить могут, и все за их подолом бегать продолжа-ают. А они и зла-ата и всего, что душе угодно возьмут, – поводя плечами, значительно проговорила Зигалит.
И метнула взгляд в меня, в нём, как ни странно с искренним чувством, ревность в ней всё же ещё горит. Так, может, и любви хоть искра осталась, тогда я смогу разжечь её снова?..
– Ты, гляди, на иё хитрые крючки не попади-ися.
– Злата тебе, однако, досталось сверх меры, не ей, – сказал я, намекая и на украсы и на золото, что я по приезду ей отдал, и теперь жалел, не подумал припрятать где.
– Ну-у, так я и досто-ойнее пи-игалицы твоей-нето, – вытянув губки, сказала Зигалит. – Вече-ерять-то с нами будут, али ка-ак?
– Ты весь день её не звала, так что сама и зови теперь, ты хозяйка.
Жаль всё же, что детей не будет, как-то неправильно всё в этот раз у меня, неладно. Ох, ошибся я, похоже, с Зигалит. Тогда она мягкой манерой своей заморочила меня, да и в дороге и при болезни где было разобраться?..
Ничего, надо понять, что вообще тут происходит, кто и что обманывает меня, моё сердце или Зигалит, а тогда и решать, что делать. Если Зигалит негодница, так и Аяе здесь нечего делать, тогда лучше отсюда убраться. Но если ошибаюсь я, и моя жена всего лишь остыла в разлуке, это совсем иное, тогда у меня есть дом и надёжная стена за спиной, и я могу и Арику помочь и… и сам от соблазна удержаться. А Аяя соблазн… Вот стояли мы с Ариком у дверей её дома, и мне казалось, что я сквозь дверь, али из окон чувствую аромат, что она источает, тонкий и лёгкий, как у шипковых роз. Всего лишь садом богатым пахнет здесь, но нет, я себе уже нарисовал Аяю, её голос, улыбку, коленки вчерашние, да слова: «Ты мне как ветер под крылья»… Ох, Арик, страшное испытание ты мне устроил…
Глава 4. Ревность и неистовая радость
Я обернулась на раскрывшуюся дверь, это Арий, я обрадовалась ему, день выдался такой бестолковый, вначале какая-то опала и холодность от Эрбина, ничем, вроде, и не заслуженная, потом, кажется, Орсег развлёк, пообещал хорошего даже, и вдруг их ругательная стычка с Эрбином мне непонятная и необъяснимая злость между ними. Что они не поделили, почему так ругались, на меня намекали, непонятно. И потом ещё Эрбин на завязки показал, будто я нарочно растрёпой хожу, кого завлекаю… Всё это было обидно, вкупе с бестолково потерянным