могли сидеть на грубой деревянной скамейке и любоваться небом, щурясь от солнца. Сейчас друзья тоже подняли головы вверх, но увидели только серые тучи у себя над головой. Когда Дунай закурил, он хотел было что-то сказать, но друг его перебил.
– Только не надо сейчас говорить о символичности, будто над нами нависли серые тучи или что-нибудь в этом роде.
– Скучно с тобой. Знаем уже друг друга, как облупленных.
– В этом вся красота. – Рассмеялся Цербер.
Дунай затянулся и медленно выпустил дым изо рта.
– А на Кубе сейчас жара. – Мечтательным голосом произнес он.
– Как и всегда.
– Пора уже готовиться к возвращению.
– Наконец-то. Как только уладим все дела, так сразу, да?
Дунай с улыбкой закивал.
– Как думаешь, Алине понравится идея?
– А ты с ней еще не говорил? – Удивился Цербер.
– Нет. Скоро скажу. Да и вообще, а ты, когда женишься? Для ровного счета нам нужен четвертый человечек. – Дунай осекся. Он вспомнил о причинах нежелания связывать себя серьезными отношениями своего друга и о том, почему его пассии меняются чуть-ли не каждую неделю.
Цербер заметил изменения в лице друга, но решил, что вот сейчас уж точно не самый удачный момент придаваться грустным воспоминаниям, поэтому постарался натянуть самую простодушную улыбку.
– Женюсь, как только бросишь курить.
– То есть никогда. – Дунай бросил окурок в консервную банку, висевшую на проволоке рядом с входной дверью. – Идем, а то парни там заскучают.
– Ага, а мы-то такие весельчаки. – Пробурчал Цербер, открывая дверь.
Дунай ошибся. Если не принимать во внимание Ифрита, который по-прежнему вертел в руках оружие, то остальные в лице Грача и Буки и не думали скучать. Последний увлеченно, в своем стиле, резко и отрывисто, рассказывал какую-то историю, не замечая вошедших друзей.
– И вот встретились, значит эти двое, скажем так, знакомых. Где-то подработали денек, подробностей не знаю, но в общем, вышло у них за этот день по четыреста рублей на брата. – Во время рассказа Бука так усердно размахивал рукой, что Грача то и дело обдавало потоком прохладного воздуха, широкая ладонь летчика работала лучше любого веера. – Сумма не ахти, но для этих двух вполне приемлемая, и вот тут началось самое интересное, потому что деньги выдали одному из них, за двоих, вроде как старшему, а он решил в тот же день их пропить. Но вот в чем загвоздка – на четыреста рублей особо не разгуляешься, то ли дело восемьсот, и тогда он сообщил своему другу, что делиться деньгами отказывается, но если тот желает, то может пропить их вместе с товарищем. Друга такой расклад категорически не устроил, не то он в завязке был, не то жене обещал, не столь важно, но он отказался от попойки и потребовал свои честно заработанные деньги. Так, слово за слово, спорили час, другой, но каждый остался стоять на своем и вот, обделенный товарищ понял, что такой диалог ничего не решит. И как тут поступить? – Спросил Бука Грача, но ответил, внезапно за него Ифрит.
– Я бы убил.
– Я тоже. – Цербер уселся на диван.
– Все