помнишь моего Климушку? – повисла собеседница на руке парня, годящегося ей в сыновья. Причём в поздно рождённые.
– Естественно, – мурлыкнула Соня. – Это уже третье мероприятие, которое ты проводишь в компании этого юноши. Стареешь, Марго.
Шовковская натянуто захихикала, тщательно следя, чтобы ни один мускул не переработал и резко повернулась к Максиму.
– Зато тебя можно поздравить с обновкой. А что Игорёк? Поизносился?
– Извини, не представила моего кавалера. Шубанов Максим.
– Художник?
– Нет, – улыбнулся Максим, целуя покрытую слоем макияжа руку. – Экономист и просто друг Сонечки.
– Друг Сонечки, – протянула Шовковская, стукая чёрным деревянным веером по подбородку. Бесцеремонно взяв Максима под руку, она резко развернула его в сторону инсталляции. – Мне было бы интересно узнать ваше мнение, господин Шубанов, по поводу презентуемого произведения искусства.
Максим картинно засунул правую руку в карман и, прищурившись, выставил вперёд ладонь левой руки (кажется, мужик у металлолома выставлял правую руку, но менять диспозицию было уже поздно). Прищурившись, Максим прикусил губу и заговорил плавным грудным шёпотом:
– Обратите внимание, Марго, с этого ракурса. Как сливаются в единое целое, казалось бы, несовместимые вещи: чёрный квадрат Малевича на фоне раннего Пикассо. Единый вход в преисподнюю на фоне переплетения жизненных реалий. Сильная вещь. Шедевр в чистом виде.
Шовковская исподлобья подозрительно изучала мимику Максима. Наконец, раскрыв расписанный под хохлому веер, женщина процедила:
– Своеобразное видение, – и подхватив Климушку под руку, быстро ретировалась.
Сзади что-то глухо всхлипнуло. Обернувшись, Максим не смог отвести взгляд от мелко дрожащей груди, сдерживающей хохот, Софьи.
– Никогда бы не поверила, что презентация в центре Марго Шовковской может закончиться такой веселухой. Ну, допустим, ту чугунную печную заслонку, как прообраз «Чёрного квадрата», я ещё могу принять, но, что ты имел в виду под «ранним Пикассо»?
– Ну, извини, – расстроенно поморщился Максим. – Образ «друга Сонечки» оказался плохо продуманным. Но у меня не было времени на подготовку, так что фразы формировались по мере поступления вопросов.
Через полчаса Максим вышел из дверей Центра и с удовольствием вдохнул ночной свежий воздух. Развязав тугой узел галстука-бабочки, он обернулся, ожидая задержавшуюся в дверях Соню.
– По-моему, незаметно уйти не получилось, – расстроенно произнёс он.
– Зато, как наши дамы старательно делали вид, что не замечают, с кем я пришла.
– Ну вот и наступил конец твоей репутации, – констатировал Максим, небрежно засовывая галстук в карман
– Обижаешь, – смешно скривила губы Соня. – У меня лет десять назад была такая репутация, что бедным родителям пришлось высылать дочурку на учёбу за границу. Так что мы её сегодня немного восстановили. Ну что, пошли