имя гуманности и цивилизации оно должно было жить и, оставив свои дикие нравы и порядки, воспринять цивилизацию, хотя бы это и совершилось насильственным водворением их на плоскости, не допускавшим продолжения безнаказанных грабежей и междоусобий.
Наступление наших войск, предпринятое с целью окончательного покорения Западного Кавказа, сопровождалось, как было уже сказано, требованием безусловной покорности, которая выражалась согласием горцев выселиться из гор на плоскость в указанные правительством места и подчиниться во всем русской администрации. Не желавшим исполнить это требование предоставлялась свобода выселения в Турцию на собственный счет и страх. Более состоятельные люди приступили к выселению тотчас же, отправляясь из незанятых нами приморских пунктов на турецких кочермах. Число таких переселенцев нельзя определить даже приблизительно: оно никому не было известно и остается неизвестным точно так же, как и места, куда они прибыли в Турцию и где водворились. Горцы, не имевшие состояния, увлекаясь примером богатых людей, бросали свое малоценное имущество и выходили к морскому берегу в ожидании прихода турецких судов и возможности перебраться в Турцию. Скопление этих несчастных постоянно увеличивалось, а вместе с тем усиливались их страдания и лишения. То, что делалось в незанятых нами пунктах берега, можно только предполагать, но горцы, выселявшиеся через Тамань, Анапу и Новороссийск, бедствовали на глазах русской администрации и не могли быть оставлены без помощи. Граф Евдокимов возбудил было вопрос о перевозке горцев в Турцию на казенный счет на пароходах Русского общества пароходства и торговли, но оно потребовало такой высокий фрахт, что услугами его воспользоваться было невозможно[19], и потому в 1862 году наняты были в Керчи частные суда, с помощью которых тогда же перевезено 130 душ бжедухов из Тамани, по 6 рублей, и 100 душ натухайцев из Новороссийска, по 2 рубля 50 копеек. А как цены эти оказались слишком высокими, то были приглашены новые хозяева, согласившиеся перевозить горцев на пароходе – по 4 рубля 50 копеек, а на парусных судах – по 4 рубля. В то же время наш консул в Трепизонде Мошнин в тех же видах употреблял все усилия, чтобы направить из Анатолии к Кавказскому берегу возможно большее число турецких судов. Между тем ожидание войны в 1863 году и приведение Кавказской армии на военное положение несколько приостановили выселение, и горцы начали перебираться на указанные им места при Кубани, получая пособие от правительства[20], но не оставляя, однако, своего настроения выселиться в Турцию, которое только усиливалось внешним возбуждением и наступлением наших войск. Зима 1862/63 года была особенно холодная, и горцы лишены были всякой возможности сопротивляться.
«Военные действия, производимые нашими войсками с разных сторон в неприятельском крае, – писал граф Евдокимов генералу Карцову, – поставили значительную часть горского населения в положение безвыходное, которое еще более усилилось суровой зимой и сильными морозами.