же по своей неповоротливости и трусости носят от чеченцев поносное название лэгэ, что значит раб, змея. Большей частью чеченцы имеют у себя рабов из этого племени; сами же чеченцы называют себя узденями – дворянами – и стараются оправдать это название честностью и твердостью в слове. Чеченец считает неприличным торговать чем-нибудь, и если продает, то без уступки. Но нынче чеченцы становятся теми же сюлинцами.
Одеяние чеченцев вовсе без затей, все по мере, все к месту, ничего лишнего: в обтяжку чекмень – чуа, шаровары узкие книзу, тугая обувь – чивеки или мачи, короткая рубашка, бешмет и по климату шапка. Бурка и башлык общий у всех племен.
Войско горцев или вообще горцы разделены на десятки, сотни, пятисотни, тысячи и наместничества (туземцы говорят, что при Шамиле была поверка, или перепись народная, и оказалось, что всех, готовых поднять оружие, во владениях Шамиля с лишком шестьдесят пять тысяч человек. О женщинах неизвестно; общее число мужского пола тоже неизвестно. О Правом фланге ничего не знаю).
Наиб, или наместник, зависимый от общего правителя, падчши, приказания передает в свои аулы через мюридов, своих помощников, назначаемых из каждого аула, которые и живут у него в карауле понедельно. Такие мюриды – люди, отличившиеся своим удальством и поведением, богобоязненностью, большей частью, в отличие от других, имеют награды, состоящие из различных значков: разноугольных звезд, полулуний и треугольников, серебряных, своего изделия, с надписью из Корана какого-нибудь стиха или со словами «Такому-то за храбрость» или «Храброму из храбрых».
Эти медали, или знаки, они чеканят и из своего серебра, добываемого в самих горах преступниками. Такие места, называемые у них Сибирью, скрываются и от своих, чтобы не было дано знать о них русским.
Получив приказание от наиба, мюрид передает его своим десятникам, из которых каждый с крыши своего дома оповещает свой десяток, когда и куда собираться в набег, на сколько дней; или прорыть канаву, или очистить ее для пропуска воды; починить мост или не рубить лес, как единственную защиту, и прочее.
Во многих местах чудесно устроены водопроводы для орошения земли, и труды вознаграждаются избытком хлеба.
За вырубку леса налагается на первый раз пеня 30 или 40 копеек; в другой раз виновный заключается в яму.
Содержание мастеровым и караульным производится из суммы, собираемой с виновных, или из пожертвований. Имение умершего безродного поступает тоже в этот запас.
При отправлении в дальний набег лошадь каждого осматривается, и если не может выдержать большого пути, оставляется со своим всадником дома. Потому всякий старается иметь свою или берет напрокат, за что не платит ничего и тогда, если возвращается с добычей, как, например, со скотом, главным промыслом.
На этом фланге, по неудобству места, лошадей очень мало, и они не так красивы, как черкесские, где много лугов и нередкий имеет табун.
Скот они перегоняют искусно вплавь, привязывая