какое-то время появилась в России, в нашем городе.
Впрочем, в тихом уголке Манхэттена за широким, почти безбрежным океаном за нею и сейчас сохранялся большой и удобный дом.
Lucy in the sky with diamonds…
Я увидел девушку. Она шла в нашу сторону.
Рыжие волосы. Крендель на голове. «Где ты нашел такую? – совсем недавно всхлипывала капитан милиции Женя Кутасова. – Ты, наверное, платишь этой сучке?» Но это, конечно, чепуха. Никому я ничего не платил. Правда, юбку, странно поблескивающую, как подкладка старомодного пальто, запомнил. Рыжая девушка издалека искала меня взглядом. Я еще не слышал ее мыслей, но уже знал, что это Лиса. Это она звонила мне по поводу потерявшейся тетради. Это ее мы с Женей видели в ночной коридорной смуте. «Она рылась в моих рецептах! Она забрала рецепты моих любимых тортиков!» – так ночью кричала Женя, но теперь я был убежден в том, что Лиса не могла взять ничего чужого.
Солнечный день. Перемигивающиеся светофоры.
Мысли на таком расстоянии уловить сложно, но что-то вдруг изменилось.
В самом воздухе что-то вдруг изменилось. Произошло какое-то движение. Я и Конкордия Аристарховна одновременно оглянулись. Много чего двигалось по залитой солнцем площади, но разворачивающаяся на полной скорости старинная «эмка», ну прямо как в довоенном советском кино, с форсированным, рокочущим от удовольствия движком, ее темные тонированные стекла – выпадала из общего ритма. На развороте «эмку» занесло, думаю, преднамеренно, взвизгнули тормоза. Девушка отпрянула в сторону, но поздно, поздно. Ее, как мячик, отбросило на обочину.
Девчонки за стойкой восторженно завопили: «Вау!»
«Сядьте!»
Я послушно сел.
Конкордия Аристарховна решительно сказала:
«Вы – мужчина, Сергей Александрович. Ведите себя соответственно».
Я кивнул. Привидение нельзя сбить машиной. Даже довоенной. К тому же машина скорой помощи подъехала почти сразу. И милиция не задержалась ни на минуту, что у нее редко случается. «Не стоит вам в это вмешиваться, – негромко сказала костенурка. – У вас и так репутация найденыша».
Я кивнул. Но к нам и не подошли. Не заинтересовали милицию доисторическая старуха из США и известный всему городу урод (нравственный).
«Знаете, – негромко сказала Конкордия Аристарховна. – Я ведь до сих пор не прошла до конца вашу игру. – Видно, что не хотела она говорить о сбитой машиной девушке. Может, в ее годы о смерти не говорят принципиально. – Странную вы придумали «Эволюцию». Не складывается в ней что-то. Или это у меня не складывается. Даже первые люди возникают в моем варианте чуть ли не в палеозое, когда им и есть нечего».
В сознании Конкордии Аристарховны было пусто.
Напрасно я искал там хоть какую-то мысль, сожаление, раскаяние.
В сознании костенурки было пусто, как в концертном зале в будний день.
Ничего связанного с окружающим. Так, обрывки размышлений. Какие-то необязательные