настаивать не стал, а как-то смущенно извлек из-за печки тряпичный тяжелый сверток и положил на колени.
– Это что? Тоже с неба прилетел?
Ерема даже разворачивать не стал, сразу понял, что такое.
– Зачем взял, батя?
– Хотел твою понягу заштопать, внизу по шву разошлась… А там пистолет лежит.
– А если бы с обыском пришли и отняли?
– Сдать его надо, Еремей. – заявил отец. – Из-за этого барахла в тюрьму садиться?…
Лаврентий тряпицу развернул и чуть только не подпрыгнул.
– Мать моя!.. Откуда добро такое?
– В тайге нашел. – признался Ерема. – Английский…
– Вот и сдать надо. – гнул свое отец. – Так и сказать, нашел, дескать, сам принес…
– Сдать?! – изумился брат. – Ты что, батя? Такая машинка один раз в жизни попадается. Посмотри, какой калибр! Медведя с ног сшибет.
Ерема поймал себя на том, что пытается угодить брату:
– Знал, понравится… Тебе в подарок и принес.
– Мне? – изумился тот, любуясь оружием.
– Так у тебя отняли, когда трофейный с фронта вез…
– Что трофейный – служебный отняли. – пожаловался Лаврентий. – Секретарям райкомов оставили, а нас лишили оружия.
– Ну вот тебе игрушка…
Лаврентий чуть только не прослезился.
– Вот спасибо, брат! Это подарок!..
– С каких это пор пистолеты по тайге валяются? – сурово спросил отец. – Я Соржинский кряж на карачках прополз. Ни разу гвоздя не находил.
– Плохо искал. – пробубнил Ерема. – Есть там места, где и впрямь жили злые духи.
Отец никак не отозвался – или таил что-то, или в самом деле думал, на кряже ему голоса только грезятся, и нет никаких пришлых людей, которые в это время горные работы на Шайке вели.
Не смотря на цивильный вид, у Лаврентия осталась казачья любовь к оружию – чуть ли не целовал пистолет!
– Батя, поскребышу во всем везет! – восхищенно произнес он. – Удачливый он у нас! Это же надо – впрямь английский. С одного бока чуть поржавел, а так в отличном состоянии… А какая механика, только послушайте! Затвор ходит со звуком поцелуя… И в самом деле, откуда, Ерема?
– Нашел. – упрямо повторил тот. – Тебе-то зачем знать?
– Часы тоже нашел? – встрял отец. – Карманные, что показывал?
– И часы нашел…
– Какой находчивый…
Родитель замолк и лишь покачал опущенной головой. Повисла тяжелая пауза. Братья сидели и ждали, что будет, и ведь дождались.
– Признаюсь вам, ребята, почему я промысел бросил. – вдруг сказал отец. – Эти уполномоченные из МГБ не первый раз сюда приезжают. Перед концом войны были, тогда еще НКВД называлось. Целая артель их приехала, как раз на майский праздник. Этот Юлианов тогда еще лейтенантом ходил. И все ко мне – веди, показывай Соржинский кряж. Я и повел, куда денешься? На трех лодках вверх поднялись, по большой воде. Потом целый месяц водил их по кряжу. Они и тогда что-то искали, а что, не говорят. На горах посты ставили, ночами в засадах сидели. Потом самолет вызвали,