спросила она его. – Пришла пора рассказать, как появились у меня эти часы. Они достались мне от отца. А он много раз рассказывал, что нашёл их на развалинах древнеримского города Луни. Как они туда попали, никто не знал. Поразительно, что часовая мастерская «Mond» (что по-немецки означает «луна») в городе Трир действительно существовала. А вот сведений о мастере Муне не осталось. И больше с такой надписью часов не нашли. Скорее всего, они единственные. И они словно пропитаны луной. Я знала, что тот, кому достанутся, будет с ней связан.
– Как связан? – растерялся Дэн.
– Луна выбрала тебя, мой друг. Она твоя крёстная. И станет с тобой говорить. Как я понимаю, в полнолуние она будет давать тебе знаки и подсказки.
– А что означает увиденный мною знак? На книге я чётко разобрал надпись: «Звёзды».
– Я думаю, тебе надо расшифровать его самому. Хотя ответ, мне кажется, очевиден. Но догадайся сам, – Тесс опять засмеялась и закончила разговор.
Через несколько дней Дэна выписали. Он каждую ночь пытался смотреть на уменьшающийся лик луны, однако больше она не показывала ничего. Видимо, надо было ждать нового полнолуния.
…Мать радовалась, что сын после всех мучений наконец вернулся домой. Однако её сердце разрывалось от того, как он был печален. На дворе стоял душный август, но Дэн почти не выходил на улицу. Он нашёл работу в Сети – принимал заказы для интернет-магазина. А в свободное время, когда не помогал матери, сидел и слушал аудиокниги. Дэн стал раздражительным и замкнутым.
Если раньше сын всё рассказывал Рут и всем делился, то сейчас молчал или отвечал коротко, погружённый в собственные мысли.
А ночью он спал тревожно и отрывисто. Его сон напоминал быстро бегущие облака, которыми нервный ветер, нарвав их на клочки, закидал бесцветное небо. Они крутились, переворачивались, сжимались и рассеивались, освещаемые молчаливой луной, точно так же, как бесконечные тревоги в голове Дэна.
Парень размышлял над тем, что земля вовсе не рай. Мы все живём в аду, думал он. В котором пытаемся выстроить свой Эдем. Отгораживаемся, придумываем, лепим… Но часто эти стены такие хрупкие, что одно неловкое движение, одна мысль, неправильное действие – и крошечный мир рушится, поглощаемый безразличным мирозданием, равнодушно стирающим следы чужого отчаяния, радостей, планов и надежд. Подобно тому, как пустыня заволакивает и сжирает лес, оставляя безжизненные пески.
Ежевечерне Дэн приходил к матери на фабрику и помогал убирать цеха, как он делал это в детстве. Рут вспоминала, глядя на него, как мальчишкой Дэн бегал с огромным чёрным пакетом, больше его самого, и скидывал туда мусор из ведёрок. В своих очках с толстыми круглыми линзами он напоминал ей тогда весёлую игривую обезьянку, каждую минуту придумывавшую новую забаву и никогда не грустившую. Вот только сейчас Дэн был другим. Рут тяжко вздыхала всякий раз, глядя на его сгорбленную фигуру. Всю эту его учёбу астрологии она считала блажью. С замиранием сердца, получая от него очередное письмо с далёкого севера, ждала, что сын