выдержало или что-то еще. Правда, Ливадов понял это не сразу. Конвоиры сначала разразились ором и пинками – лупили упавшего и подозрительно неподвижного пленника, но недолго. Вдруг успокоились, один перевернул пленника на спину и закрыл выпученные остекленевшие глаза. Мертв.
Эта смерть позволила перевести дыхание. Цинично оценивать чужую жизнь несколькими мгновениями собственного отдыха, но этот мир давно приучил Ливадова к жестокости. Он тоже становится черствым и злым и не может ничего с собой поделать. Да и не хочет!
Морпехи вновь зарычали и погнали пленников дальше. Снова бегом!
Когда добрались до забора из прутьев и сетки, отделявшего аэродром от базы, Андрею казалось, что сейчас он тоже кончится. Его спас контрольно-пропускной пункт, вовремя оказавшийся на пути. Ливадов согнулся в пополам, жадно хватая воздух. Хотелось просто упасть на землю, как сделали трое его сотоварищей по забегу, но надо ходить – быстрее восстановится дыхание. Андрей перевел взор на аэродром, от которого вели группки других пленников. Пешком! Какого же хрена их-то заставили бежать, будто собирались загнать до смерти? Одного и загнали…
Они опередили всех, кого вели к базе. Конвоиры довольно скалились, вскидывали правую руку и показывали своим большой палец. Забег с пленниками был для морпехов развлечением. Они первыми очутились у базы, хотя им тоже было нелегко, но держались хорошо, сил для веселья у них предостаточно.
Один из морпехов скрылся внутри здания КПП и, к радости пленников, застрял внутри надолго. Когда показался вновь, все уже отдышались. Андрея и остальных провели за ограждение, за которым он не увидел ничего особенного – только двух- и трехэтажные корпуса, прямые линии дорог, все по-военному чисто и строго, а людей, кстати, немного.
Шли недолго, скоро свернули к медицинскому боксу. При входе в двухэтажное здание на флагштоке развевался белый флаг с красным крестом. Первым делом погнали в душевую, после которой выдали белые пижамы, тапочки и стальные наручники. Андрей спокойно смотрел, как щелкнули на запястьях браслеты. Он ожидал нечто подобное и не собирался рыпаться. Сейчас не время. К пленникам приставили новую пару конвоиров – санитаров-мордоворотов с электрошокерами, и те начали водить вверенную им четверку в наручниках по кабинетам.
Обычное медобследование, какие случались не раз и не два в прошлой жизни Ливадова, только оборудование в кабинетах было необычное и он ничего не понимал, когда его спрашивали. Один из санитаров, который всегда находился в кабинете, пока другой сторожил трех других пленников в коридоре, усаживал Андрея куда надо, клал его руку на нужный прибор, жестами указывал куда смотреть и что вообще делать.
Происходящее обнадеживало, вряд ли подобные процедуры будут проводить ради изучения здоровья рабов. Ливадов решил, что среди пленников отбирают годных для военной службы. И опять подумал про нее. А что? Кому нужна наигранная речь старшего офицера перед строем пленников… Нужна ли она, если и здесь заставят таскать мешки с