Айт вам велел и меховые сшить. Холодает, снег скоро ляжет.
– И что, в заговорённых башмаках точно не упадёшь? Со скалы, например?
– А как же! Не упадёшь, – серьёзно подтвердила Турей. – Только прыгать придётся. Но вы-то не станете?
– Не стану, конечно, – вздохнула Катя. – А платье? Ты и портниха?
– Да что платье? Каждая женщина шьет.
Она подошла к сыну, нагнулась, что-то ему сказала, водя пальцем по кожаной заготовке. А волчонок её выслушал, а потом, стрельнув глазами в Катю, пошептал что-то матери на ухо. Турей заулыбалась, тоже оглянулась на Катю и всплеснула руками:
– Вы хлеб ставьте, айя! Пора уже!
– Хлеб? – озадачилась та. – Но ты ведь принесла большую ковригу!
– Это чтобы днём не голодать. Но вам-то перед храмом надо хлеб испечь! Как же! Всегда пекут хлеб. И с собой возьмёте!
Сплошные сюрпризы. Попадись ей сейчас Данир, услышал бы много интересного! Хотя, конечно, добрый здравый смысл напомнил: Данир ушел, когда она спала. До рассвета. Им некогда было разговаривать. Но разбудил бы, подумаешь! Зачем и, главное, как печь хлеб, если она не умеет? Как вообще печь в этой печке?..
– Турей, я не знаю, как печь хлеб. Подскажи?
– Как это – не знаете? – не поняла Турей.
– Никогда не пекла. Я только покупала хлеб. У нас его все покупают.
– Шутите, айя? Это где же такое несчастное место? – на лице женщины было самое искреннее недоумение.
– Турей, ну ведь вы башмаки людям шьёте, и их покупают, да? А если бы все шили сами?
– Так то ж башмаки! – она махнула рукой. – Учиться надо, руку набить, это непросто. А хлеб что? Мука, вода, закваска, соли добавить да чуть подсластить, если нравится. И если бы башмаки нужно было жевать каждый день, то все бы умели, не сомневайтесь!
– С тобой сложно спорить, Турей! – рассмеялась Катя. – Хорошо, я поняла.
Бабушка иногда пекла хлеб. Это была её ностальгия по молодости, проведённой в глухой деревне, куда хлеб привозили раз в неделю, и то необязательно. Внучку она научила только пирожки печь и булочки, а хлеб – зачем? За углом магазин. Во всяком случае, Катя представляла себе процесс. Тонкости – нет, а процесс в целом – более или менее. И потом, Турей перешивала подол у платья, волчонок Мих шил башмаки, а Кате заняться было нечем. Она отыскала в сундуке деревянную кадушку, похожую на гибрид бочки и тазика. Муку вчера принесла Турей, и закваску тоже. Соль, мёд есть. Сахар волки в хозяйстве не держат. А вода? Её как-то незаметно выпили и использовали на разные надобности. Кажется, есть повод прогуляться, хотя бы снова к речке. Не так уж далеко.
Катя переобулась в кроссовки, которые, увы, не заговорённые, и взяла ведёрко.
– Я за водой схожу, Турей. Не беспокойся, со мной опять волчица пойдёт, – она в этом даже не усомнилась.
– Куда? – Турей так и подскочила. – Что, воды мало? Бестолковая я, надо же было сразу принести. Нет, айя Катерина, вы не пойдёте. Я сама.
– Тогда и я с тобой. Узнаю заодно, где тот ручей.
– Нет, айя! –