.

ню, который по-прежнему притягивал взгляд. Мартин даже не потрудился снять сапоги – зачем? Не хватало еще потом встречать гостей босиком и обуваться в спешке. Пустое. Ждать осталось недолго.

      Он только расстегнул несколько пуговиц рубашки и привычно закатал рукава.

      Мятая одежда, растекшееся по креслу тело, бокал с янтарной, терпко пахнущей жидкостью на столике у правого локтя. Будь в помещении сторонний наблюдатель, он решил бы, что молодой человек пьян. Март и впрямь в этот вечер представлял собой жалкое зрелище. Вот только он не выпил ни капли спиртного. Наполнил стакан на треть, поставил на стол, но передумал и так к нему и не притронулся – ясная голова сегодня еще пригодится.

      Одно из поленьев снова издало треск и рассыпалось в пламени в труху, другие еще сохраняли форму, несмотря на то что огонь уже порядком их потрепал. Март подумал, что он сам теперь сродни этим деревяшкам – осталась только форма, внешний вид, но языки пламени с себя уже не стряхнуть.

      Тихо отворилась боковая дверь, впуская в комнату рыжеволосого мальчишку. Огненная шевелюра подростка, как всегда, оказалась растрепана, будто не чесана много дней, хотя Март своими глазами видел Пьетро утром и прическа у него была почти что опрятная.

      Мартин бросил на визитера ленивый короткий взгляд и вновь уставился в камин. Вот и второе полено истлело…

      – Опять потерял расческу?

      – А? – замерший было у двери мальчик вздрогнул. – Я… это…

      Март повернул к нему голову, красноречиво приподняв бровь.

      Пьетро тут же подобрался, вытянул руки по швам.

      – Простите, господин! – выпалил он на этот раз четко и громко, как солдат перед командующим. – Никак нет! – Похоже, ветеранские истории Густава плотно осели в подсознании мальчишки. – Расческа при мне! – В подтверждение своих слов подросток даже извлек ее из кармана и несколько раз прошелся деревянными зубцами по волосам. – Уй! – Зубчики ожидаемо запутались в непокорных прядях.

      Март поморщился.

      – Петька, брось, – попросил устало, отворачиваясь.

      – Э-э-э… – раздался звук падения маленького предмета на пол. – Расческу бросил, господин!

      Мартин с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться – Петька с его тонкой душевной организацией непременно обидится.

      – Господин? – В голосе мальчика появились жалобные нотки.

      – Да, Петь? – Третье полено. Что-то «гости» тянут. Если так и дальше пойдет, придется вставать и подбрасывать в камин новую порцию дров.

      Пьетро несмело сделал шаг к креслу, в котором все еще сидел, развалясь, Март, и робко замер.

      – Я опять понял вас буквально, да?

      На этот раз Мартин улыбнулся от души и не таясь. Есть же толк, есть. Раньше парнишка и заговорить первым не решился бы, и вопрос задать.

      – Ага. – Март, не поворачиваясь, оторвал ладонь от подлокотника кресла, согнул указательный палец, и брошенная на пол расческа, взлетев в воздух, послушно заняла свое место в кармане юного хозяина.

      – Ох… – выдохнул Пьетро. Что тоже было успехом – вспомнить хотя бы, как он визжал, словно раненый поросенок, при любых проявлениях магии рядом с ним.

      Март наконец взял себя в руки, обхватил ладонями подлокотники, подтянулся, садясь ровнее, поставил ноги на пол.

      – Петь, ты что-то хотел?

      Мальчик смущенно переступил с ноги на ногу.

      – Хотел спросить: не нужно ли вам чего? Спать пойти… – и резко замолчал, увидев, как господин хмурится.

      – Сколько раз я тебе говорил, что ты больше не раб? – строго спросил Март.

      – Много, господин. – Успех, конечно, налицо, но работать с парнишкой еще долго. Жаль, что…

      – И не «господин», – продолжил Мартин. – И на «ты».

      Пьетро упрямо поджал губы, мотнул головой, как норовистый конь, взметнув огненно-рыжую челку.

      – Не могу, господин.

      Вот ведь упрямец! Март не сдержал улыбки.

      – Хорошо, что ты зашел, – сказал он, снова становясь серьезным. – Вон там на столе деньги, – кивнул, указывая направление. – Передашь завтра с утра поверенному господина Переуса. Это арендная плата.

      – Конечно, господин! – Мальчик тут же ожил и встрепенулся. Задание – это привычно, это просто, это то, что нужно.

      – Там же твои документы…

      Пьетро вскинул на Мартина расширившиеся от ужаса глаза.

      – Господин, вы меня гоните? Потому что я плохо учусь?

      – Глупости не говори, – огрызнулся Март. – Никто тебя не гонит. У каждого уважающего себя человека документы должны быть при себе. Давно следовало тебе их отдать.

      Пьетро сделал шаг к столу, остановился, посмотрел недоверчиво.

      – И никакого подвоха? – И как только в этом парне умудряются уживаться угодничество и покорность бывшего раба и наглость беспризорника?

      Март серьезно кивнул.

      – Никакого подвоха.

      Во