как она прекрасна… Ведьма, северная ведьма, на которую даже смотреть больно, так красива, так желанна… Или это он сошел с ума от ее колдовства… От этого сладкого яда ее губ, дыхания, прикосновений, теплоты и узости… Невольно накрывает руками аппетитные холмики, зажимает через тонкую ткань скрюченные узелками от возбуждения соски… Отрывает себя от нее клешнями, словно с мясом…
Не проходит и пяти минут, как Микаэл сам любовно натягивает на ее стройные ножки безразмерные валенки, одевает грубую фуфайку на плечи и накрывает волосы платком, неумело завязывая узел на шее.
Притягивает к себе, нежно, почти целомудренно целует в нос…
– Не застуди крылышки, бабочка… Ты нужна мне здоровая… Слишком много на тебя планов… Завтра отработаешь за все дни моего стояка и воздержания… Ходить не сможешь неделю, я тебе это гарантирую…
А она лишь смеется в ответ… Щеки все еще пылают… Он знает, она горит внутри… Торжествует от этого осознания…
– Так жаль…– деланно надувает губки,– придется тогда тебе лететь без меня… Как же я полечу, если даже встать не смогу…
Снова притягивает к себе, теперь не выдерживая, пожирая губы…
– Не переживай… Я тебя донесу…
Она убегает, получив игривый громкий шлепок по ягодице, звонко, но негромко смеется, чтоб мама не услышала, а получается удивительно по– юному… Микаэл ложится на твердую поверхность лавки, где ему постелили, глубоко вздыхает, пытаясь восстановить самообладание… Перед глазами она… Вспоминает сегодняшний день, в душе снова все переворачивается… Слишком много чувств, слишком много эмоций, нужно все осознать, переварить…
С раннего утра Оксана уехала в областную больницу к сестре. Делала так все три последние дня, как они были здесь… Марину готовили к переводу в Москву, в клинический госпиталь. Там ее ждали лучшие доктора и лучшее оборудование… Микаэл даже вызвал специально для оценки ее состояния какого– то светоча из Германии… Мать не могла поверить в счастье, то и дело щипала себя за руку, думала– это сон… Эти новые врачи говорили какие– то удивительные, обнадеживающие вещи… Что и лечение возможно, что девушка начнет ходить сама, заживет полноценной жизнью…
Про себя Виктория Евгеньевна называла Микаэла добрым ангелом… Она прекрасно понимала, что с этим иностранным загадочным молодым мужчиной, так очаровательно, с едва уловимым акцентом говорящим по– русски, ее дочь связывают отнюдь не платонические отношения… Видела его взгляды на Оксане– горячие, пожирающие… Но его щедрость и доброта… При том не унижающая, не подкупающая, а искренняя, просто не давали ей осуждающе или плохо подумать о них двоих… Было ясно– Микаэл делал все это не чтобы купить Оксану. Он действительно хотел сделать ей приятное… Хотел решить ее проблемы…
Оксана наотрез отказалась ехать в госпиталь с Микаэлом. Оставила его досыпать на теплой печи в бане, куда его вынужденно поселили за неимением большей жилплощади в основном доме. Он порывался