если можно, какой-нибудь фартук предоставьте…
Обрадованный поручик тут же принялся давать распоряжения, а мы направились к самолету. Чувствовал ли я неуверенность? Не-а. Это же не движок «мерса», напичканный электроникой. А у обычных моторов причины неисправности по пальцам пересчитать можно. Или компрессии нет. Или бензин не поступает. Или воздух не поступает (либо наоборот – подсасывает там, где не надо). Ну, или искра на свече отсутствует. Всё! С компрессией я ничего сделать не смогу, а вот что касается всего остального… надо постараться, так как у меня появился интересный план.
Вообще, сегодня со мною творилось нечто странное. Еще когда прояснял ситуацию с билетами, появилось все более нарастающее чувство беспокойства. А когда узнал о проверках, беспокойство перешло в ощущение смертельной опасности. Аж волосы по всему телу дыбом встали. Была твердая уверенность, что попытка проезда для нас кончится весьма плачевно. С интуицией спорить не стал. Но когда принялся прикидывать пеший путь, то случилась та же фигня. Не дойдем мы. Шлепнут в дороге. Кто нас убьет и почему, предположить не получилось. Только чувство опасности выло как сирена. Вот тогда-то и услышал про аэродром. В любом другом случае у меня и мысли бы не возникло сунуться к самолетам, а тут стал прислушиваться к себе и – чудеса! Интуиция молчала. Так – только легкая опаска шкрябала. Вот мы и двинули к летунам, надеясь неизвестно на что. Теперь главное, чтобы не получилось, как в том анекдоте про внутренний голос и ковбоя, нагадившего на голову вождя племени…
Когда подошли к аэроплану, я скинул шинель (мне тут же был выдан синий халат) и остановил помощника механика, который уже кинулся открывать капот.
– Подождите. Давайте сначала попробуем его завести так. А я послушаю…
Васин, пожав плечами, полез в кабину, а механик принялся крутить винт. Самолет сказал: чих-пых-пых пых. Чих-чих-чих-чих-чих-чих-пых-пых-пых. Я поднял руку:
– Достаточно. Открывайте.
Так, посмотрим. Угу. Двигатель звездообразный. Судя по радиатору – водяного охлаждения. Присутствует лейба, на которой написано «Salmson» и мощность – 150 лошадок. Даже карбюратор есть. Аж целых две штуки. Блин… Помню, мне как-то говорили, что на таких самолетах карбюраторов не было. Получается, что ошибались. Так… так… Ну, где-то понятно. Сначала проверил свечу. Искра была. Подача горючего? Вроде есть, но как-то неуверенно. Осмотрел шланг и проволочный хомут. Механик, тершийся тут же и подающий инструменты, проинформировал:
– Шланг не забит. Я его сразу почистил.
– Все равно снимай. Чудес не бывает.
И чуть позже, продавливая и сгибая топливный шланг, победно улыбаясь, сказал:
– Ну вот. Видите – трещина. Так-то она не видна, но если прижать, то видно. Отсюда воздух подсасывает. А когда двигатель пытается завестись, идет деформация и трещина расходится еще больше. Надо герметизировать.
Сказано – сделано. В ожидании высыхания герметика (судя по запаху – на касторовом масле) гостеприимный поручик нас сводил на обед. Потом попробовали результат трудов. Правда, механик говорил, что герметик