окрывало заката за вытертый край.
Резкий северный в спину свистит. Лучше не отвечай.
В проперчённой таверне во взглядах мачете со льдом.
Повернёшься спиной, ловко ткнут проникающим словом,
Осенясь перед этим знаменьем козырным, крестовым.
Здесь во время поста всё как после и перед постом.
Беспросветное небо украшено Южным крестом.
Дотянуть до рассвета и жить только благо даря,
За семь бед по счетам заплатив подходящим ответом.
Каждый новый промилле в сосудах твердит лишь об этом.
Или, кажется, кто-то смеётся в углу втихаря,
Мятый лист вырывая из вечного календаря.
МУМУ
Герасим ловит тунца на собаку,
В поисках истины лезет в драку,
Держит в кармане, как фигу мраку,
Святодиод в сто ватт.
Слов не использует больше слога,
Выглядит странно, но смотрит строго,
В рясе и лыжах на босу ногу —
Вылитый пастор Плятт.
Барышне мил и де Сад и Басков.
Первый суров, а последний ласков.
Ей исключительно в серых красках
Видится белый свет.
Вот бы найти хоть какого мужа?
Но из приданого грязь и лужи.
Суженых выбор предельно сужен
И вариантов нет.
Маленькой рыженькой сучке грустно.
В миске нет мяса – одна капуста.
Чаще и чаще приходит чувство,
Вроде финита ля.
Вот бы оставить всё это скотство,
Взять и, пока позволяет возраст,
В космос уткнуться холодным носом
Звёздного корабля.
В общем, всем грустно, не надо песен.
Каждому быт их постыл и тесен,
Внутренний мир доедает плесень
Словно гнилой банан.
Здесь по сюжету приходит лето,
Но на раздаче тепла и света
Думают: на фиг сдалось всё это?
И открывают кран.
Молись люби
лепи горшки работай до
восьмого пота вей гнездо
секи побеги как садо
вникай во что-то
родись живи молись люби
болит терпи устал беги
в итоге вместо not to be
тоска почёта
не худший антипод борьбе
стихослужение себе
в глухой нетоптанной избе
темно и сухо
шесть пятилеток на печи
не верь не бойся не кричи
молись люби и приручи
свечного духа
переживи свой день сурка
скажи своим пока-пока
взгляни на небо свысока
как будто вправе
немного глины наскреби
своё подобие слепи
вдохни в него одно люби
и тише ave
Мы вместе пережили трёх котов
Мы вместе пережили трёх котов,
Не утонули в чёрном море чая
Вприглядку под вечернее кино.
От времени, которого полно,
Закономерно право получая
Любой рассказ начать с «давным давно».
Но, кажется, нас время провело.
Не так, как школьники проводят лето,
Не егерем по узенькой тропе,
А шулером-попутчиком в купе.
В игре, где миг, как мелкая монета,
Одолженная самому себе.
Колобок
Колобка задолбали звери —
Волки, зайцы, медведи, лисы.
Вот бы взять и, по меньшей мере,
За границу свалить без визы.
Как простой перекатный голем,
Прошмыгнуть меж зубов Отчизны.
Подкатить Елисейским полем
К перспективам беспечной жизни.
Благонравным прослыть бисквитом,
Породниться с голландским сыром.
Позабыв, каково быть битым,
По-буддийски сливаться с миром.
Лишь под вечер, укрывшись пледом
От промозглой осенней хмари,
Вспомнить, как там старуха с дедом?
Ну, и прочие эти твари.
Монодрама
Шуршащая