слушай. Они его купили… Не отобрали.
– Это то же самое. Они воспользовались готовеньким, – заорал Камуньяс. – Знаешь, сколько они заплатили за агентство? Ты знаешь, сколько?
Я покачал головой.
– Я тоже не знаю. Но уверен, что гроши, потому что отцу пришлось продавать его любой ценой.
– Да, – сказал я просто, чтобы что-то сказать.
– Потом его посадили в классе вместе со мной…
– Это просто совпадение, – напомнил я.
– А теперь, значит, он хочет занять мою позицию в команде, – говорил Камуньяс, всё больше распаляясь. – Нет, я этого не вынесу. Поверь, Пакет, этот просто катастрофа.
В этот момент Вао появился в дверях.
– Привет, – сказал он, улыбаясь.
– Пфффффф, – выдохнул Камуньяс и, не сказав больше ни слова, двинулся по коридору.
– Смотрю, ты решил присоединиться к команде, – сказал я.
– Нравится очень футбол, – ответил он, снова улыбаясь.
– Ну что ж, очень хорошо, дружище, – сказал я.
По правде говоря, мне самому Вао не казался неприятным. Но так как Камуньяс страшно нервничал, мне сложновато было с ним разговаривать.
– Ты играл в какой-то команде на позиции вратаря? – спросил я.
– Да, в Тяньцзиньском колледже, – сказал он.
– Ну и как? – спросил я.
Вао почесал нос и ответил:
– Не могу сказать. Ты сам всё увидишь.
И пошёл в класс.
Мы весь день бегали смотреть, кто ещё записывался на листе. Между уроками мы выбегали в холл, проверяли список и в спешке возвращались.
– Уже двое.
– Трое.
– Четверо…
К концу дня в нашу команду записались семь новых игроков.
– Семь, это целая команда! – воскликнул Томео.
– Много… – вздохнул Грустный. – Теперь я точно ни в чём не уверен.
Алёна зачитала список вслух.
Луис Пачеко, защитник; Антонио Пачеко, защитник; Андреа Короминас, полузащитница; Пабло Легизамон, полузащитник; Габриэль Ортис, полузащитник; Пилар Грасиано, форвард, и Вао Дэн, вратарь.
Пять мальчиков и две девочки. Мы молча стояли перед списком.
9
– Сколько людей, милый!
Мою маму зовут Хуана, и у неё есть дар появляться, когда вы меньше всего этого ожидаете.
Мы стояли посреди футбольного поля, готовые к тренировке вместе с новичками. Моя мать повернулась ко мне и сказала:
– Мы пришли поддержать тебя, милый!
На глазах у всех она назвала меня «милый». Дважды. Меня зовут Франциско, или Пако, в крайнем случае, Пакет. Но никак не «милый». Рядом с ней стоял мой отец.
Вторая тренировка команды вызвала явно больше возбуждения, чем первая. Помимо директора школы, Эстебана, пришла новая глава родительского комитета, Мария Долорес (мать Мэрилин), а также другие родители, а ещё некоторые ученики.
– Зачем они все заявились? – спросил Камуньяс.
– В прошлом году к нам ни разу никто не приходил на тренировку, – сказал Томео.
– Они,