Тони. Но племянница твердо стояла на
своем. Она проводила тетю в квартиру, а сама позвонила в звонок к соседке, которую никогда не видела и практически не знала. Дверь открыла
очень пожилая, с опухшим от пьянки лицом, женщина. Она уже успела
обговорить с Фаиной дельце и получила за него задаток-бутылку водки,
которую тут же со своим сожителем оприходовала. Тот крепко спал, а ее
поднял неоднократный громкоголосый звонок. Открыв двери, Глафира,не сразу поняла, что за красивая деваха стоит перед ней. Они практически
никогда не пересекались. Она уже открыла рот, чтобы послать ее куда
подальше, но в пьяном мозгу прозвучало предупреждение и она
вовремя его закрыла.
– А это соседушка ко мне пожаловала, зачем я понадобилась?
– Мне сказала тетя, что вы меня видели с кавалером. А вы не помните,
как он выглядел?
– Ну, лица я его точно не видела, вы с ним ключом двери квартиры
открывали, ко мне спиной стояли. Я еще сначала подумала, что
воры-взломщики пожаловали. Но ты ко мне повернулась и мило
поздоровалась. А он, невоспитанный, в ответ просто что-то промычал.
Ну и все. Зашли в квартиру, только я вас и видела. Я еще об этом Фаине
рассказала на следующий день. Она, правда, за тебя вступилась. Мол,
дело молодое. Ну раз так, то мне то что.-Соседка была явно измучена
долгими разговорами – выяснениями, так как помнила, что они с
Виталькой еще не все допили и торопилась на кухню, пока тот изверг не
проснулся.
– А как он был одет? А какой день это был, или хотя бы месяц? А кто был
дома кроме нас?– вопросы, задаваемые Тоней, сыпались один за одним
на одурманенную алкоголем голову Глафиры и та закричала: " Да
откуда я могу помнить, ведь больше трех месяцев прошло! Я же вам
не справочное бюро, чтобы все помнить!"– и стала с усилием тянуть
дверь на себя. Тоня не стала препятствовать. Ведь главное для себя
она узнала. Это ребенок того парня, который был с ней. Сроки
беременности только что были подтверждены. Значит- это было
добровольное согласие с ее стороны. И с легким сердцем она пошла
искать съемное жилье, уверяя себя в том, что отец будущего ребенка вернется и вот тогда она представит его родственникам. Они поженятся и все
встанет на свои места.
Но жених не вернулся ни через неделю, ни через два месяца. И
Антонина, набравшись храбрости, все же позвонила маме, так как
понимала, что помощь может прийти только с ее стороны. Татьяна
Сергеевна была не просто поражена внезапной исповедью дочери, а
скорее убита возникшей ситуацией. Она очень боялась огласки в
небольшом городке и поэтому, оформив краткий отпуск за свой счет,
взяла билет на поезд и мигом помчалась к дочери. Но первым делом
она появилась в доме Фаины, требуя объяснений. Однако сестра ее
мужа быстро захватила воинствующую инициативу в свои руки,
обвинив свою племянницу во