Говорят, все чёрные маги и демоны рождены из одной чешуи с гарпии и пера феникса, в отличии от белых волшебников, рождённых из слезы ангела. Сила мистера Фивза – иллюзия! Но, и боль тоже. Он может сделать так, что тебе будет казаться, что у тебя что-то болит или причинить настоящую боль своим шаром.
При этих словах Милле вспомнилась библиотека и волна жара поднялась по позвоночнику вверх, к затылку.
– Но, иллюзия не проста! – продолжила Фрида. – Дело в том, чтобы сотворить что-то такое, нужна низшая магия: злобная, чёрная, гадкая, словно вода в болоте. Ворон сделал так, чтобы Белый Демон думал, что вновь попал в тюрьму Хаа и его единственный выход – это колодец Афродиты. Он загнал его туда, но перед тем как упасть, зверь рассёк лапой правую часть тела директора и укусил того за щеку.
Фрида замолчала, а Милла думалась над её словами. Ей стало жалко мистера Фивза, и она всплакнула. Слеза скатилась по щеке, к уху.
– Эй, ты чего? – оборотень пододвинулась к ней ближе. – Я тебя расстроила?
– Мне жалко директора. Он – герой, но несчастен. Тем более сейчас, когда с его сестрой такое происходит. Представь, выбраться с войны и оказаться в мире, где всё ещё творится что-то непонятное.
Фрида кивнула и забрала из рук некроманта фрукт.
– Я долго не могу уснуть по ночам, особенно когда целый день тратишь на усмирение шестерых братьев. Иногда, я пробиралась на кухню, где мама накрывала поздний ужин для отца и подслушивала их разговоры. Отец уже стар и его не взяли на войну, но он прибирал тела в том жутком месте и порой беседовал с Вороном и другими. Меня поражало то, как спокойно он говорил о смерти, поедая спагетти или картофель, а потом ложился спать. Утром он вставал на работу и шёл опять разгребать тела. Понимаешь?! – Оборотень уставилась на девушку. – Не думаю, что он был таким чёрствым всегда. Со временем и мы привыкнем к смерти, что бродит рядом и к тому, что возможно, когда очередной Демон выберется из темницы, наши тела будут также уносить с поля боя. Это жестоко, но таков мир! Я хочу, чтобы ты успокоилась и приняла его таким каков он есть. Наша судьба нам не ведома! Первые алхимики, создавая существ, тоже не знали, что их потомки окажутся внизу «пищевой цепочки».
Грейс всё никак не могла успокоится. Исчезновение Адоры и двух артефактов не давали ей покоя, хотя сегодня она так была занята, что вспомнила об этом только к вечеру. Сидя в своей комнате, лисица никак не могла понять почему ей так тревожно. Кицунэ решила навестить брата и наконец посмотреть на цветок, что он растил. Пока они снимали комнату на Пэлл Мэлл, ту затхлую, воняющую мокрым сеном и с кроватями, прогнившими насквозь, перед самым вступлением в ряды учителей Фивзестона, Адора подарила семечко Киото, чтобы тот взрастил его. Лис принял подарок с благодарностью, ведь по древним законам, если белым маг что-то дарит, от этого нельзя отказываться. Долгое время росток никак не хотел пробиваться в горшке, но как только они ввезли свои вещи в школу, цветок наконец показал себя. Грейс говорила, что воздух в той комнате был такой отвратительный, что даже цветы