именно этого Денг и добивался.
«И разве стоило бы так расстраиваться, если бы в словах Денга не было доли правды?» – спросил себя Моррисон.
– Нас ждут аборигены, – напомнил Лернер, догнав шефа.
– Сейчас мне не до них, – сказал Моррисон. Но с далеких холмов донеслись свистки и бой барабанов. Еще один источник раздражения для его несчастных работников. У Северных ворот стояли три аборигена и переводчик. Местные жители походили на людей – костлявые, голые первобытные дикари.
– Чего они хотят? – устало спросил Моррисон.
– Попросту говоря, мистер Моррисон, они передумали, – сказал переводчик. – Они хотят получить назад свою планету и готовы вернуть все наши подарки.
Моррисон вздохнул. Он затруднялся втолковать им, что рабочий объект 35 не был «их» планетой. Планетой нельзя владеть – ее можно лишь занимать. Суд вершила необходимость. Эта планета скорее принадлежала нескольким миллионам земных переселенцев, которым она требовалась отчаяннее, чем сотне тысяч дикарей, разбросанных по ее поверхности. Так, по крайней мере, считали на Земле.
– Расскажите им снова о великолепной резервации, которую мы подготовили. Их будут кормить, одевать, учить…
Беззвучно подошел Денг.
– Мы ошеломим их добротой, – добавил он. – Каждому мужчине – наручные часы, пара ботинок и государственный семейный каталог. Каждой женщине – губную помаду, целый кусок мыла и комплект настоящих бумажных штор. Каждой деревне – железнодорожную станцию, магазин и…
– Вы препятствуете работе, – заметил Моррисон. – Причем при свидетелях.
Денг знал правила.
– Простите, дружище, – произнес он и отступил назад.
– Они говорят, что передумали, – повторил переводчик. – Буквально выражаясь, они велят нам убираться к себе на дьявольскую землю в небеса. Не то они уничтожат нас ужасными чарами. Священные барабаны уже призывают духов и готовят заклятия.
Моррисон с жалостью посмотрел на аборигенов. Что-то наподобие этого происходило на каждой планете с коренным населением. Те же самые бессмысленные угрозы дикарей. Дикарей, которые отличались гипертрофированным чувством собственного величия и не имели ни малейшего представления о силе техники. Великие хвастуны. Великие охотники на местные разновидности кроликов и мышей. Изредка человек пятьдесят соберутся вместе и набросятся на несчастного усталого буйвола, загнав его до изнеможения, прежде чем посмеют приблизиться, чтобы замучить до смерти булавочными уколами тупых копий. А потом какие закатывают празднования!.. Какими героями себя мнят!
– Передайте, чтобы убирались к черту, – сказал Моррисон. – Передайте, что если они подойдут к лагерю, то на собственной шкуре испытают кое-какие настоящие чары.
– Они пророчат страшную кару в пяти категориях сверхъестественного! – крикнул вслед переводчик.
– Используйте это в своей докторской диссертации, – посоветовал Моррисон, и переводчик лучезарно улыбнулся.
Наступило