теплом руки побелели, стали влажными. Мысли толкались в его голове, словно бараны возле ручья. Давно ему не приходилось переживать ничего подобного.
– Я, – все еще пребывая в глубокой задумчивости, наконец, произнес он, – отвечаю за обороноспособность нашей страны и по определению не могу приказать напасть на соседей, так что вариант штурма отпадает. Моих личных сил едва ли хватит даже на то, чтобы войти на территорию Ирака, не то что бы добраться до этой тюрьмы. Подкуп? Исключено. Все всплывет и что тогда? …Почтенный, как мне тебе помочь, и кто такой этот авега?
Учитель, в противовес Асиду был спокоен:
– Авега? Это Странник, выполняющий особые поручения древних Хранителей нашей Земли, но разговор не о нем. Скажи, …ты можешь вооружить небольшой отряд наших людей?
– Ваших?
– А что тебя так удивляет?
– Это же против …всех принципов Храма?
– Почему? Небеса просят.
И тут, надо признать, что долгое время опиравшийся в своей нынешней жизни на материальное, явное Асид ясно ощутил, что отвык от подобных определений. Советник Президента просто выпучил глаза:
– Небеса? Это они просят вооружить небольшой отряд и перейти границу?
– Нет, – спокойно ответил Учитель, – они просят лишь помочь, а это уж я сам для себя думаю, как это правильнее сделать. У нас есть люди, которые фанатичны в своей вере. Они безропотно согласны делать то, что им скажут. Быть фанатиком плохо, но и переделать этих людей уже невозможно. Почему бы тогда не использовать во благо их неправедное рвение?
Границу с Ираком перейти просто. Сам знаешь, если захотеть, можно и на танках проехать. Просто, кому это надо – ездить на танках в это обустроенное американцами иракское Пекло? А что до остального, то моя дочь сделает так, что все вокруг снова спишут все на «Аль-Ка́иду». Но, про это тебе уже не нужно знать, то, как говорится, наше семейное дело. Скажи, ты поможешь нам с оружием?
Военный советник Мохаммада Хатами2 почувствовал, как ранее прорастающее зернышко сомнений стало доставлять ему уже и физические неудобства. В районе солнечного сплетения что-то неприятно покалывало. Фарахани был многим обязан Учителю. Да что там многим – всем! Когда еще могло быть такое: представитель бедной, крохотной, всегда гонимой народности Калаши является советником самого Президента? Кстати, и сам глава государства в неоплаченном долгу перед Хосров-мирза за спасение здоровья своего младшего сына. Дело тогда было сложное, это ведь не отпрыск какого-нибудь лавочника. Помнится, никто не рисковал, а Жрецы Храма, отозвавшись на просьбу Асида, выходили малыша, и избавили его от тяжкого недуга.
Попроси Учитель за то обить золотом скалы, что являются стенами Храма Митры, Хатами не поколебавшись сделал бы это, но вот вооружить отряд? Как объяснить ему, зачем это мирзе? Сказать: «к Хосров-мирзе пришел откуда-то Авега – нам теперь надо, дабы не противиться воле Богов, взять приступом «Абу-Грейб»»? А если об этом просочится информация? Скоро же выборы…
– Трудно