на диване), но смотрела магичка оч-чень красноречиво, а вздыхала так, что ещё чуть-чуть – и Стас махнул бы рукой на все эксперименты разом. Однако и Лея отлично знала, когда можно настаивать на своём, а когда нужно остановиться, так что ближе к полуночи в доме всё затихло, и архимаг осторожно погрузился в чуткий, сторожкий сон. Он уже не видел, как дисплей мобильного засветился всё тем же потусторонним светом, и не слышал тихого, вкрадчивого звонка…
… – Жениться бы тебе, Стас, – вздохнула мать, исподтишка подсовывая ему тарелку с котлетами. Разговор начинался не в первый (и не в последний) раз, так что он привычно постарался перевести всё в шутку.
– Да вот, не нашёл такой, чтоб на тебя похожая. Мам, я всё вижу! Вторая котлета в меня уже не уместится!
– Вот-вот, – вздохнула мать, подперев щёку кулаком. – Крутишься день-деньской, исхудал вон как, в чём душа только держится… Хоть здесь поешь нормально!
– Нормально я питаюсь, вкусно и полезно, – отмахнулся Стас. Если сейчас мать пришпорит любимого конька, придётся уходить от тяготившего его разговора в буквальном смысле: по лестнице.
– Мне б внуков дождаться, – гнула мать свою линию. – Да куда там… Женат ты на своей работе…
– Зато дома порядок, все вещи на месте и нормальный режим дня, – Стас нагнулся, чмокнул её в щёку. – Ладно, ма, пора мне! Дела…
– Неужто так и проживёшь, один? Я не вечная… – поздно, по щекам уже покатились крупные слёзы, губы дрожат. Накатила такая тоска, что впору самому заплакать. Серое, беспросветное уныние поднималось к горлу, грозя стянуть его тугими кольцами…
– НУ И ХВАТИТ, ПОЖАЛУЙ!
Картинка окружающей реальности смазалась, зарябила: так в неисправном телевизоре бегут по экрану полосы помех. То, что позволило себе наглость принять облик его матери, сперва, кажется, и не поверило даже, что попытка провалилась. Однако архимаг уже полностью вернул себе контроль над сновидением, и в этом странном междумирии – то ли сон, то ли явь – увидел странное существо, с комфортом устроившееся у него на груди. Блёклое, будто скроенное из грязных клочков тумана, оно сучило когтистыми лапками, поскуливало и недоумённо взирало на него единственным, изредка моргающим глазом. Магия не подвела: миг – и тот, кто считал себя победителем, сам превратился в пленника.
– Надо же, старый знакомый… Я ведь уничтожил тебя однажды, помнишь? Что, самому теперь лихо?
Лихо заметалось, однако Стас держал крепко. Это тогда, в Лесогорье, он был не слишком готов к подобной встрече и едва не уступил энеговампиру, насылающему на свои жертвы тоску и уныние, заставляя вспоминать самые болезненные, неприятные моменты жизни. Сейчас – другое дело.
– Ты что ж, болезное, думало, один и тот же финт дважды прокатит? Это ты Лею сумело до слёз довести… за что сейчас, извини, и огребёшь по полной программе. Разочаровало ты меня! Никакой выдумки, штампы одни. Значит, так…
Для начала архимаг припомнил парочку сочных одесских анекдотов. Лиху, однако,