– еще немного помедлив, все же сказал князь то, что скоро станет по всей Руси известно – предательство боярское, и переворот, долго князем Московским подготавливаемый, и успешно проведенный… Были мы в плену у Москвы, да, пользуясь суматохой при набеге татарском, сбежали. Должны были после того нас убить под Рязанью, однако тот же набег и высланные перед нами в Рязань войска московские все замыслы перепутали, и случайно удалось нам из той ловушки выскользнуть. Ну, а дальше мы вам говорили – чудо случилось на глазах наших, стало известно будущее, ну, о том было уже сказано.
Все за столом немного помолчали, бояре – вспоминая те дни, речники – осмысливая новости.
–Так что же сейчас в Рязани… – начал было Данило, но его перебил Пимен:
–Какая же задумка про Новгород у вас есть?
–Так вот – вернулся к теме князь – задумка у нас такая: нынче и далее заглавным выставить старца Николая, под видом немца из земель дальних. То, что с Ладоги (а до того – с Балтики) в Новгород приплывет немец, никого же не удивит?… Ну, а с ним его люди, из русских, где он их набрал – ихо дело. А дело у них такое: набрать наемников на Руси для некой… малой войны, стычки, захвата, у них там, в Неметчине, а подробностей он раскрывать не будет, ибо то его тайна. Так на самом деле и будет делаться. Воинов же он будет набирать во Пскове, потому как далее планирует на Балтику их и вывести. Для того же дела ищет оружие и прочий припас, что, опять же, и в Новгороде, и во Пскове, нам нужно будет сделать – на торгу появиться, с кузнецами и прочими мастерами потолковать… Сам этот немец, хоть на русском говорит, но цен и порядков толком не знает, оттого дела ведут помощники его, то есть мы. Да, и мне самому при этом особо тоже показываться на людях не следует, так что я при старце буду находиться.
–Как же сможет старец быть немцем? – усомнился Данило, а Пимен пихнул его в бок.
–Позвольте представиться – сказал Седов, вставая – Клаус Теодор фон Сидов, пфальцкий дворянин. Имею намерение набрать войско в четыре-пять десятков русских солдат, известных своей силой, храбростью и отвагой. Цель же применения сего воинства лежит в пределах Европы и является тайной.
Сказано это было сначала на немецком, а после паузы (и значительно легче и свободнее) – на английском. Речники впали в ступор, да и бояре насладились произведенным эффектом. Такой вариант они обсуждали еще у Никодимыча, но тогда, конечно, обошлось без театральных представлений. Это дело надо было запить, что речники немедленно и сделали, и уж не взваром. Ну, а дальше пошел разговор на иностранных языках, которые, как оказалось, и Данило, и Пимен знали на приличном уровне. Правда, они лучше знали немецкий, чем голландский и английский с испанским, но и их уровень знания языка был все-таки достаточным для нормального общения, а не только «сколько стоит» и «где у вас рынок». Минут десять разговора оказалось достаточно для того, чтобы они признали, что да, несомненный немец, правда, из каких земель – по выговору не определишь. Ну, так то и не нужно, может, германец у англов жил, может, наоборот,