Анна Радклиф

Итальянец, или Исповедальня Кающихся, Облаченных в Черное


Скачать книгу

к советам Бонармо.

      – Посмотрим, дерзнет ли вновь подступиться ко мне этот демон в личине монаха на прежнем месте; если да – то ему не поздоровится; если же он не явится – я стану ждать его возвращения с тем же упорством, с каким он выслеживал меня. Укроюсь в тени свода и не двинусь с места, пока не настанет мой смертный час!

      Бонармо, пораженный силой чувства, вложенной Вивальди в это восклицание, оставил дальнейшие уговоры, однако просил друга подумать, достаточно ли у него с собой оружия.

      – На вилле Альтьери оно тебе ни к чему, а там может понадобиться. Помни слова незнакомца: им известен каждый твой шаг.

      – При мне меч и, как всегда, кинжал, – ответил Вивальди, – а что есть у тебя?

      – Тише! – остерег его Бонармо у подножия скалы, нависшей над дорогой. – Мы уже почти у цели: вон та самая арка!

      Арка смутно темнела в отдалении, перекинутая между двумя скалами: на одной виднелись развалины римской крепости, частью которых была эта арка; другую сплошь покрывали у поворота дороги густые заросли тенистых сосен и непроглядная дубовая роща.

      Друзья шли осторожно, стараясь ступать возможно тише, то и дело окидывая окрестности подозрительным взором, всечасно ожидая внезапного явления монаха из какого-либо укрытия в расселине скалы. Однако вплоть до самой арки никто навстречу им не попался.

      – А мы пришли раньше, чем он, – произнес Вивальди, едва они оказались в полной темноте.

      – Говори шепотом, дружище, – отозвался Бонармо, – быть может, здесь прячется кто-то еще. Не нравится мне это место…

      – Кому, кроме нас, могло бы вздуматься искать себе прибежище в столь мрачном закоулке? – прошептал Винченцио. – Разве что бандитам, которым по нраву угрюмые пристанища, – а сказать по правде, здешний приют вполне согласуется сейчас с моим настроением.

      – Он вполне согласуется и с замыслами бандитов, – заметил Бонармо. – Выйдем туда, где посветлее, чтобы хорошо видеть, кто идет.

      Вивальди возразил, что на открытом пространстве они сами легко попадут под наблюдение, добавив:

      – Если нас обнаружит мой неведомый мучитель, все пропало: ведь он либо не приходит вовсе, либо застигает меня врасплох, не давая возможности подготовиться к поединку.

      С этими словами охваченный нетерпением Вивальди затаился невидимкой в дальнем углу под аркой, у самого подножия вырубленной из камня лестницы, которая вела в крепость. Бонармо присоединился к нему и после некоторого размышления обратился к исполненному нетерпения другу с вопросом:

      – Ты действительно веришь, что наша попытка задержать монаха окажется успешной? Монах исчез в мгновение ока – с быстротой, недоступной смертным!

      – Что ты хочешь этим сказать? – спросил Вивальди.

      – Только то, что, может быть, я стал не чужд суевериям. Здешний мрак не располагает к трезвым суждениям, и я чувствую, что готов подчиниться любым предрассудкам.

      Вивальди